Цвингли утверждал, что вышеперечисленные категории лиц нельзя рассматривать в качестве гаранта безошибочности церковного учения ибо всякий человек лжив. Поэтому даже соборное толкование писания не может обеспечить его неповрежденность и истинность. Неповрежденное учение о спасении заключено в Евангелии, где заключена вся истина.

Но его оппоненты — католические богословы возражали, что в евангелии не содержится в полноте учение необходимое для спасения и недостающее в нем было восполнено отцами церкви, а само св. Писание не было бы ничем стоящим без его подтверждения церковью.

Пытаясь опровергнуть их доводы Цвингли ссылается на библейские пункты, которые по его мнению свидетельствуют о праве каждого человека толковать вне католической церкви священное Писание если к этому делу привлекает его Бог. Если познание писания даруется Св.Духом который по обетованию должен научить всему без исключения что необходимо христианам знать о Боге и каждый имеет помазание Св.Духа пребывающее в нем, то как полагал Цвингли нет нужды в третейском судье способном решить вопрос о правильном понимании писания.

Критерием безошибочности соборных постановлений, мнений св.отцов может быть только их согласие со св.писанием которое может придать авторитет тем или иным высказываниям. Таким образом, по Цвингли не Церковь сообщает авторитет писанию, а Писание возвышается над церковью.

Ошибка Цвингли в том, что он разделял понятие церкви и писания, а на самом деле они одно без другого существовать не могут, ибо церковь записала то, что ей открыл Дух. И церковь с другой стороны является обетованием, является самим преданием и вне церкви нет предания, нет писания и вне писания не м.б. церкви, ибо не для кого в мире будет существовать Писание.

Другой момент в том, что Цвингли считал католическую церковь единственной в мире и общехристианским ее учение о духовном состоянии.

Цвингли очень начитан в духовных отцах, и когда читаешь его труды, посвященные христологическим вопросам, создается ощущение, что это – православный богослов. Но в отличие от многих лютеран-богословов, в отличие от Кальвина и Лютера он оперирует св. отеческой терминологией «сущность», «ипостась» очень удачно и умело говорит об общении свойств во Христе. Но как только заходит вопрос об учении о церкви — типичный образец протестанской мысли.

Его начитанность св. отцов заканчивается где-то первым периодом второго вселенского собора.

Вначале у Цвингли не было стремления отделиться от католической церкви, наоборот, он считал, что следует заниматься реформированием, выявлять заблуждения и исправлять их. Когда он выступил с программой преобразования католической церкви, тогда со стороны католического епископата последовали прещения, и затем его классифицировали как еретика. И вот после этого, когда он уже повлек за собой массу людей, которые пошли за ним, ему пришлось занять уже более жесткую позицию. Чем более закручивалась эта спираль полемики с католицизмом, тем более он утверждался в мысли, что никакие реформы канонической церкви не помогут. Вокруг него стал образовываться круг людей, которые затем оформились в анабаптистское движение.

Анабаптио — с греческого — перекрещиваю, перекрещенцы. Дело в том, что они считали, что человек должен креститься в сознательном возрасте. Крещение в детстве не признавалось действительным, поэтому они стали практиковать перекрещивание. Отсюда их начали наименовать анабаптистами.

Литература по анабаптизму:

Митрохин. Баптизм и современность // журнал «Странник».

Сотериология Цвингли поддерживается сотериологией Ансельма Кентеберийского, т.е. теорией предопределения о юридическом удовлетворении Божественной правде, но в понимании сути грехопадения и процесса спасения его взгляды расходились с католической доктриной и с учением Мартина Лютера. Особенность сотериологии Цвингли обусловлена его представлением о грехопадении и последствий этого грехопадения для всего человечества. По мнению Цвингли, праотец Адам за нарушение Божией воли был проклят, и в то время его природа претерпела существенные изменения. Наследственный грех которому он подвергся это одновременно и болезнь и проклятие. Болезнь — потому что все унаследовали от Адама развращенную природу, как он выражался — «коренное зло» вследствие чего все впадают в грех как Адам и ничего не способны сделать для своего спасения, хотя знают о существовании Бога. Проклятие — потому что все рождаются детьми гнева Божия и подвержены смерти (от католиков здесь заметна разница — если католики говорят, что все страдания человека есть кара, наказание Божие и на этом останавливаются, то здесь он идет дальше, он говорит, что это является следствием гнева Божия, т.е. проклятия) но эту греховную болезнь Цвингли он не считал поражением человеческой природы поскольку человек не был лишен свободы воли (Лютер считал, что образ Божий в человеке не полностью поврежден и искажен) и унаследованная от прародителей греховность сама по себе не осуждает человека (как об этом учил Лютер). Только сознательное преступление заповеди, сознательно совершаемое зло навлекает на человека осуждение Божие (Лютер учил о двух вещах — что грехопадение полностью исказило в человеке образ Божий, что человек — соляной столп, ни на что не способный, с другой стороны человек грешен потому, что обладает грешной природой, а эта природа уже делает человека грешным).