Петр обрушился на свою родину, словно вихрь, - пишет Н.М. Карамзин, - безжалостно вырывая из отечественной почвы все, что в течение веков составляло веру и жизнь Святой Руси, все семена российской культуры, заменяя их без разбора клочками, собранными со всех четырех углов Европы, - обрывками ее речи, обносками ее одежды, осколками ее учреждений, урывками ее нравов, крошками с ее стола. Намереваясь цивилизовать свой народ кнутом, топором и вырыванием ноздрей, Петр только запугал и ошеломил всех и надолго приковал Россию на одном месте в оцепенении и страхе. Н.М. Карамзин не знал, чем окончилось это народное оцепенение, хотя и сделал интересное замечание: Угнетая своих подданных суровостью законов, навязчивостью регламентов, жесткостью наказаний, он (Петр) научил их лицемерию и низости; а полным пренебрежением и беспощадностью к традициям прошлого и народным убеждениям, он создал настроение, может быть, давшее начало современному нигилизму. Н.М. Карамзин не дожил до созревания русских нигилистов в народовольцев, террористов и цареубийц. Дать точное определение прогрессировавшей болезни России выпало на долю Ф.М. Достоевского в его романе Бесы.

То, что начал Великий Петр, доделал Великий Ленин. Я говорю - Ленин, подразумеваю - партия во главе с восторжествовавшим сатаной. Россия кончила, как бесноватый самоубийца. Оторвав красный клочок ее флага, спеленали ее бесы, неумытую от крови гражданской войны, мученицу великих строек и лагерей, но, самое ужасное - грозящую кулаком в небо. Многие удивляются, как могло произойти, что Россия, страна церквей, земля святых обителей, держава Православия стала вдруг мировым очагом научного атеизма? Как народ-богоносец стал, вдруг, народом-богоборцем?

Не вдруг, господа, а за двести лет. Двести лет вползал древний змий в оцепеневшую душу России. Двести лет через прорубленное Петром окно в Европу сквозняк земного рая завораживал Россию. Двести лет чиновник от правительства доказывал народу, что глава Церкви не Христос, а он, уполномоченный высочайшим соизволением Петра. Недаром ходило по Руси поверие, что Петр вовсе и не царь, что настоящий Петр украден немцами и закован в темнице, а правит Россией немецкий шпион или даже антихрист. Беда даже не в том, что своими регламентами Петр положил начало, уже нашими органами государственной безопасности доведенное до совершенства - молодых в монахи не пущать, слишком горячих в вере попов выгонять, на подозрительных фискалить. Сей палач-любитель так распалился в своем реформаторстве, что, гнева Божия не убоясь, при всем честном народе отсек Церкви Православной ее земную голову, упразднив патриаршество, а саму Церковь, Невесту Христову, определил быть прислужницей царевой, под высоким надзором представителя от правительства.

Как одной из коллегий, Церкви предстояло, взявшись за руки с прочими коллегиями, строить цивилизованную Россию и двигать ее прогресс. Церкви вменялось в обязанность: ведать учетом рождаемости и смертности; освящать государственные затеи, начинания, достижения научно-технического прогресса; блюсти благонадежность и верноподданничество народа; защищать собственность и права слоев имущих (не исключая и защиты крепостного права); помазывать на престол царей; петь царю и всему царствующему дому Многая лета... - одним словом, быть оплотом Российского самодержавия и Божественным гарантом его вечности.

Петр фактически занял место патриарха и осуществил заветную мечту всех диктаторов - загнал-таки Церковь к себе на службу. Однако же, сказать, что он завладел всею Церковью, было бы неверно. Сотрудничество Церкви с правительством и власть имущими - это лишь одна из сторон жизни Церкви, притом малая доля ее отвлечения в мир внешний от полноты бытия в Боге. Когда архиерей томился на приеме у сановника, а иерей провозглашал здравицы у барина на обеде, сонм святых в трудах и бдениях окормлял и освящал всю землю Русскую. И все же сколь бы малым ни было сие отвлечение, сколь бы незначительным ни было это содружество, но двухсотлетнее служение Церкви при царском дворе наложило на нее тень собственности царевой. К величайшей беде России Церковь и царизм стали понятием единым и нераздельным. Именно это видимое единство Церкви и царизма в годину революционной перемены государственной власти в стране открыло, наконец, сатане простор и свободу красным террором душить Православие.

И не важно, что к Великому Октябрю Россия уже не была царской державой, так как еще в марте последний русский царь отрекся от престола. А важно то, что в самый день отречения царя Николая II России явлена была чудесным образом икона Божьей Матери Державная. На иконе Пресвятая Владычица наша изображена с державой и скипетром в руках - символами царской власти. И этот Божественный знак, яснее ясного указывающий, кто есть истинный Самодержец России, это Божие откровение, и по сей день не доходящее до нашего воспаленного от свобод ума, уж конечно, не оставлено было без должного внимания сатаны. Неужели вы думаете, что диавол заварил всю эту революционно кровавую кашу для того, чтобы кухарки стали управлять страной и в России воцарилась свобода, равенство и братство? Нет, только для одного - чтобы уничтожить земную державу Царицы Небесной. Почуял тогда налетевшую грозу народ православный. Грянул гром - мужик перекрестился, стряхнул с себя двухсотлетнюю тоску по утерянному патриарху собрались, наконец-таки, вкупе иерархи на Поместный Собор и по воле Всевышнего явили кормчего Церкви Русской, стратега от Бога, духовного ратника, святителя патриарха Тихона. В его воззваниях к народу, в его обращениях к Совнаркому зазвучало слово Церкви во всей чистоте и силе.

Вспыхнул молитвенный дух народа православного. Казалось бы, одних майских торжеств 1918 года было бы достаточно, чтобы понять новому властителю, каким народом он собирается править. Был первый советский первомай. Колонны красноармейцев и скромная толпа большевиков с пением Интернационала шли по Красной площади. И вдруг красная ткань, коей устроители торжеств закутали чуть ли не весь Кремль, порвалась на Никольских воротах, и в обрамлении провисшего кумача засиял образ Николы Чудотворца. Пришлось спешно ставить у ворот солдат, чтобы отгонять верующих. Но уже 9-го мая, в день праздника святителя Николая, крестным ходом из всех церквей Москвы народ двинулся на Красную площадь и, невзирая на угрозы чекистов и на засады в переулках латышских стрелков, возносил молитвы у чудотворной иконы святителя Николая. Окруженный китайцами-часовыми, Ленин, наблюдая за происходящим с Кремлевской стены, просил своих из свиты подсчитать, сколько собралось молящихся. Подсчитали. Приблизительно 400 тысяч человек. Но как показала история, можно и всю страну околпачить, если царь антихрист, а его придворные одержимы бесом.

От начала IV века до 1917-го года не было гонения на Церковь Христову. Народные комиссары доказали, что в ненависти к Церкви можно перещеголять и хитрого Диоклетиана, и полубезумного Нерона. Но Особенность советского гонения на Церковь - даже не 59 в лютости пролетарской ненависти. Особенность - в целенаправленности геноцида. Чем большее число представителей реакционного духовенства и реакционной буржуазии удастся нам расстрелять, тем лучше, - вдохновлял Ленин своих комиссаров письмом от 19.03.1922-го года. - Надо проучить эту публику так, чтобы на несколько десятков лет ни о каком сопротивлении они не смели и думать.

Если учесть, что открытые приверженцы царизма - настоящие реакционеры - к марту 1922 года были уже все перестреляны, то к не смеющим думать о сопротивлении в последующие десятки лет реакционерам из духовенства и буржуазии должны были относиться все верующие во Иисуса Христа россияне. Ленинские последующие десятки лет реализовались в семидесятилетнюю государственную программу по истреблению православного гражданина, сына и хозяина земли Русской. Семьдесят лет планомерно и последовательно уничтожался православный христианин, сначала как классовый враг, потом как пережиток царизма, потом как иностранный шпион, затем как опасный для общества душевнобольной.

Семьдесят лет для счастливой жизни в советском раю выращивался новый тип россиянина - человек-винтик, верующий в партию, поклонник восседавшего на престоле очередного отца народа. И выращивался он, как ни казалось бы странным, все на той же почве исключительности России, все на той же вере в ее мессианское предназначение, все на той же идее освобождения угнетенных и обездоленных. Сатана никогда не придумывал ничего своего. Потому что у него и нет ничего своего. Он вечно ворует у Бога. У него то же самое, что у Бога, только все переломано и поперек Божих дел. Как и его свастика, символ его деятельности, - крест Божиего творчества, но только все начинания сломаны. Так и россиян он выращивал: Будете спасителями гибнущего мира, только без Самого Спасителя Христа. Мы за интернационал! За какой? Не за тот, где все люди братья, а за тот, где Ленин и пролетарии, а попы и буржуи - враги. Чем закончилась эта сатанинская инкубация россиян, вы знаете - нищая страна, обманутый, одурманенный, потерявший себя народ.

Теперь задумайтесь, почему такой великий народ, по натуре своей не лентяй и не дурак, способный рождать собственных Платонов и Ньютонов, триста лет строил свой земной рай и в итоге оказался в такой глубокой пропасти упадка и разорения? Притом заметьте, ни одно государство в мире не затратило столько народной энергии, сил, крови, человеческих жертв для 'достижения своего процветания. В чем причина Российской трагедии? Тоже в исключительности по сравнению со всеми прочими государствами. Ни одно христианское государство не дерзнуло дойти до безумства восстать на войну со своею Церковью. С Россией вышло по слову Христа: упала на камень сей и разбилась (Мф. 21, 44).

Российский синдром - это не Божие проклятие и не голый произвол сатаны, это на уровне государств и народов живой пример Евангельской притчи о блудном сыне. Россия покинула отчий дом и ушла в страну далекую. Ведь петровский реформизм, как и бродивший по Европе призрак коммунизма, да и этот мафиозный федератизм, на который Россия батрачит теперь - все это хозяева-чужеземцы. То, что Россия, живя распутно, расточила все имение свое и теперь рада наполнить чрево рожками, коими кормят свиней, - это уж слишком очевидно. Весь хлам, весь брак, все негодное, изношенное, просроченное, все отходы, вплоть до атомных, а главное - вся грязь разврата вываливается иностранными господами в Российское корыто. И пирует Россия, пожирая свинячьи рожки, не оттого, что не способна прокормить сама себя, и не оттого, что, бросив клич спасайся, кто может!, власти кинули народ на произвол судьбы. Нет, братья и сестры. Это под чутким руководством хозяина своего, князя мира сего, Россия вступает в заключительный этап прогресса, в становление бывшего богатыря Христова в вечно голодную свинью.

Из сегодняшнего дня уже хорошо просматривается этот поэтапный план сатанинский. С почина собственного царя навязывалась россиянину, хранителю и возделывателю Христова сада, компания учителей и благодетелей цивилизованного Запада. Упиралась душа Православная, не сдавалась, да за двести лет замытарили бедолагу. И затащили Россию в проклятое болото, в тернии и в волчцы. И повязали детинушку по рукам и ногам, и били его и рвали железами, и жгли огнем - и все за грехи непутевых царей и чужой постылой компании. И за семьдесят лет так исхудили тело Христова ратника, Церковь Русскую, так заморочили мозги россиянину, что он уже и понять не может, кто он и что он. Вот и настал окончательный этап доведения его до абсолютного затмения ума, до совершенной потери человеческого облика.

И священников уже расстреливать не надо. И Церкви можно свободу дать. Все равно народ в нее не пойдет, так как поставлен в самое удачное положение - в нищету и голод. А между народом и Церковью сам сатана в обличий древнего искусителя маммоны с картинками западных благ и роскошеств пляшет и из телевизионного капища своего манит на всякие Поля чудес, в Санта-Барбару, на Канарские острова. И вождь голодных и рабов (хранимый бережно властями) мумией своей из склепа-мавзолея таинственно смердит на всю страну, и бронзовой рукою истукана на городских и сельских площадях гипнотизирует, чтоб всем мерещилось будто Россия - отродье октября 1917-го года. А на просторах русских порхает тучей саранча иеговистов, сатанистов, масонов и прочих духов, дожирают все подряд, что только к Церкви тянется.