О смерти брата две книги

Но разные виды этой добродетели. Иная справедливость к родственникам, иная - к каждому человеку, другая же - в рассуждении Богопочтения или помощи неимущим. Итак, каков он был к каждому, то доказывает доброжелательство жителей провинциальных, над которыми начальствовал: они называли его, скорее, своим отцом, нежели судьей.

Каков был между братьями (хотя он ко всем себя благосклонным проявлял), то доказывает нераздельное наследство. Ибо и последними своими словами известил, что не было у него намерения вступать в супружество, да не отторгнется от братий; не было также его воли оставить духовную, чтобы не оскорбить нас чем-либо. Хотя на прошения и моления наши не согласился, однако не позабыл убогих, прося нас столько разделить, сколько мы сочтем за справедливое.

Только через одно это довольно проявил свидетельство страха Божия и пример человеческого благочестия. Ибо что дал нищим, то вручил самому Богу: ибо Благотворящий бедному дает взаймы Господу: (Притч 19, 17.) и требуя справедливого, оставил не малое что, но все: Ибо правда требует продавать имение и отдавать нищим. Ибо кто расточил, роздал нищим; правда его пребывает во веки (111,9.). Итак, оставил нас распорядителями, а не наследникам, ибо наследство оставляется наследнику, а распорядитель обязуется нищим.

Весьма приличны ему ныне прочитанные слова Псалмопевца: Тот, у кого руки неповинны и сердце чисто, кто не клялся душею своею напрасно и не божился ложно ближнему своему. Таков род ищущих Его. (23, А и 6.) Почему он взойдет на гору Господню, или станет на святом месте Его, кто ходит непорочно, и делает правду, и говорит истину в сердце своем. (Пс.23, 3, и Пс 14, 2.)

Все это тогда доставляло мне, удовольствие, ныне же с досадой и огорчением то вспоминаю; однако все это так же не пройдет, как тень, ибо добродетель не погибает вместе с телом, и конец добрых дел не есть одинаков с концом природы, хотя и самая также природа погибает не навеки, но на время принимает как бы некое отдохновение.

Итак, теперь буду оплакивать я мужа, добродетелями украшенного, изъятого от бедствий; буду оплакивать, говорю, более по моему желанию, нежели рассуждая о потере. Ибо самая благовременность смерти убеждает радоваться более, нежели соболезновать. Ибо, по писанию, в общей печали должно оставлять собственную. Потому что пророческие слова касаются не одной этой женщины, но каждого, ибо сказаны Церкви.

Почему Писание Небесное и ко мне взывает: тому ли ты учишь, тому ли наставляешь Божий народ? Не всякий ли, как твой пример, является бедствием для других? Или слова эти не коснулись твоих ушей? Знак надменного бесстыдства - хотеть заслужить то, чего самим святым знать не дано. Бог нелицеприятен.(Деян 10,34.) Ибо хотя Он милосерден, однако если бы принимал всех моления, то творил бы уже не по свободной воле, но по некой как бы нужде, и никто бы не умирал, ибо все о том просят. Сколь за многих каждый день просишь, или определение Божие ради тебя должно уничтожить? Пине, зачем соболезнуешь о том, о чем не всегда может быть спрошено?

О, безумнейшая, говорит, из всех жен!

Итак, кто должен более печалиться, как не та, которая потеряла толикое множество, а не ты, скорбящая об одном? (3 Езд 10, 6 и след).

Итак, собственная наша печаль да поглотится общей! Не должны мы соболезновать о тех, кого видим избавленными, не напрасно в это время творим память святых душ, разрешившихся от уз телесных. Ибо как бы по Божескому некому определению видим в одно время умерших благочестивых вдовиц, так что это являет себя не смертью, но как бы путешествием неким, чтобы состарившаяся чистота не подпала опасности. Неприятное это воспоминание столь великую причиняет мне скорбь! Хотя печали касались всегда сердца моего, однако в самой скорби, в самой потере цветущих действий утешало меня общее состояние природы, и печаль моя, имея единый предмет, жестокость общего плача, смягчалась видом домашнего благочестия.

Еще повторяю я утешительные слова Святого Писания, потому что полезно упражняться в изречениях его и заповедях. Насколько легче небу и земле прейти, нежели от закона одной черте погибнуть? Но послушаем опять Писание: Посему воздержись теперь от скорби твоей, и мужественно переноси случившуюся тебе потерю. Ибо, если ты признаешь праведным определение Божие, то в свое время получишь сына, и между женами будешь прославлена.(Езд 10, 13 и 16). Когда это сказано к женщине, то насколько больше приличествует священнику. Когда сказано о сыне, то не неприлично упомянуть это и о потере братьев (хотя, если 6 я имел сына, больше бы не любил его). Ибо как в смерти детей тщетные труды и тщетно воспринятые болезни умножают печаль и отчаяние, так и в отношении братьев привычка и товарищество разжигают пламень болезни.

Но слышу я снова писание, говорящее: не делай этого, но послушай совета моего. Ибо сколько бед Сиону? Утешься ради скорби Иерусалима.

Посему оставь великую печаль твою, и отложи множество скорбей, чтобы помиловал тебя Крепкий, и Всевышний даровал тебе успокоение и облегчение трудов. (Езд. 10, 20 и след.)

Да прекратится же поток слез наших, да повинимся спасительным средствам, ибо должно быть некое различие между верными и неверными. Да плачут неимущие надежды воскресения, которой лишаются не по Божескому определению, но по своему безверию. Да будет различие между рабами Христовыми и идолопоклонниками; пусть плачут они о своих, которых во веки погибнуть ожидают. Да не прекратятся слезы их, печаль их да будет нескончаема, как не чающих успокоения мертвым. Нам же, которые почитаем смерть не концом природы, но только этой жизни, случай смерти да утрет все слезы наши.