Но, видите ли, беда в том, что мы превратили такое отношение в ложную

нравственную позицию, будто, если вы христианин, то должны быть суровы, почти

мрачны, не должны смеяться…

М.Ласки: Или должны быть очень-очень просты, так просты и

невинны, что реальности жизни представляются вам не имеющими значения.

Митр.Антоний: Да. Но если у вас есть подлинное видение вещей,

если вы сознаете трагичность жизни, вы не можете наслаждаться жизнью

безудержно. Радость— дело другое. Можно обладать глубоким чувством

внутренней радости и душевного подъема, но мне кажется трудным делом

наслаждаться внешними проявлениями жизни, не упуская из виду, что столько,

столько людей страдают. Когда я зарабатывал на жизнь врачебной практикой, мы с

матерью приняли решение никогда не тратить на себя больше, чем нам требовалось

на кров и пищу, потому что мы считали (я до сих пор так думаю), что все

потраченное сверх этого украдено у кого-то, чья нужда больше, чем наша. Это не

омрачает существование, это приносит радость делиться, давать и принимать. Но у

меня чувство, что, пока есть хоть один голодающий, излишек радости, излишек

удобства— воровство.

М.Ласки: И тем не менее каждый человек так уязвим, трагичность

так близка, опасность так вероятна, что, когда я вижу людей, скажем, на пляже,

в состоянии избыточного счастья, мне думается: вот радость, вот небольшой запас

счастья, радостный миг, который не может быть дурен.

Митр.Антоний: Я бы не сказал, что он дурен. Мне кажется, этот

момент мог бы быть более глубок и постоянен. Одна из проблем современного

человека в этом: у нас так много всего, что мы не умеем радоваться малому.

Скажем, в те годы, когда моя жизнь была очень трудна, малейшая радость казалась

чудом. Теперь мой уровень чуда повысился, мне требуется гораздо больше, чтобы

оно показалось чудом.

М.Ласки: Да. Но порой люди вновь приходят к простоте через

избыточность. С точки зрения морали у меня нет расхождения с тем, что вы

говорите, но вопрос вот в чем: если доводить требования до такого уровня, то не

осуждает ли это нас— всех, кто не столь аскетичен? (Это вопрос не только

к вам.)

Митр.Антоний: Чувство вины всегда плохо, и виновность—

нездоровое отношение к жизни. Она бесполезна. Она разрушительна и убивает самое

сознание, что все возможно, что все можно выправить. Нет, я считаю чувство