Metropolitan Anthony of Sourozh. Transaction
Митр.Антоний: Ясно. Это, так сказать, иррациональное чувство,
чувство в чистом виде, которое вы принимаете как опыт, не утверждая, что за ним
стоит любовь как таковая.
М.Ласки: Нет… Но вы как будто употребляете слово
«иррациональное» как оскорбление?
Митр.Антоний: Напротив!
М.Ласки: Но ведь это чувство может получить разнообразные
подтверждения, не так ли? Например, вы можете наблюдать за мной, когда я
утверждаю, что испытываю любовь, и сказать: «Соответствует ли ее поведение
тому, что считается переживанием любви?» И если я утверждаю, что испытываю
любовь, тогда как глаза мои погасли, руки холодны, я вся выдохлась, вы вправе
сказать: «Ну, она может это называть любовью, но мне кажется, она рехнулась».
Ведь есть же признаки чувства любви?
Митр.Антоний: Да. Можно ли задать вопрос (или он слишком
личный?): как вы перешли от некоторого рода детской веры к неверию? Каким путем
вы дошли до того, чтобы отвергнуть Бога? Просто потому, что не нашлось
доказательств, которые удовлетворяли ваш ум взрослого человека?
М.Ласки: Согласитесь— детская вера в Бога имеет очень
мало общего с верой в Бога взрослого человека; разве что, когда взрослый
приходит к Богу, он узнает: вот что мне представляли в качестве Бога,
когда я был ребенком, теперь я вижу яснее. Я вижу, что тогда было правильно
предлагать мне такой образ. Бог, Которого я знал и любил ребенком, был Бог,
Каким Его мне представили мои родители, Он был воображаемым Другом, какой
бывает у многих детей, и, думаю, я верил в Него так же, как верил, скажем, в
фей или в то, что где-то существует страна под названием Китай. Все это были
вещи, которые доходили до меня через авторитет взрослых, и они должны были
пройти проверку временем.
Митр.Антоний: Так что вы не можете сказать, что этого Бога вы
встретили как бы лично? Что у вас были с Ним близкие отношения? Это был Бог,
Которого встретил кто-то другой и о Котором вам рассказали?
М.Ласки: Ну, несколько больше, чем так, потому что, думаю,
воображаемый друг каждого ребенка— это кто-то, кого встречаешь в личном
порядке. И конечно же, я была убеждена, что Бог, Которого я люблю, был, так
сказать, на моей стороне, что, когда родители говорили мне: правильно это, а
мне думалось: нет, правильно так, Бог был не с ними, а со мной.