сомнения есть момент, когда мы приходим к пересечению путей и видим перед собой

две возможности. Обычно христианин, оказавшись на перекрестке, впадает в страх:

единственность, простота прежнего положения поставлена под вопрос, ему почти

кажется, что выбор, который он призван сделать,— чуть ли не богохульство.

В каком-то смысле сомнение указывает, что в нас есть неопытность, недостаток

понимания, что мы неспособны безошибочно сделать верный выбор. Свобода выбора,

свобода безразличия, о которой говорит Габриель Марсель, есть уже признак того,

что мы не умеем немедленно отличить истинное от лжи, распознать Бога от карикатуры

на Него.

У пророка Исаии есть место, которое в православном богослужении читается в

навечерие Рождества, там (в славянском тексте) говорится: Младенец родится

Израилю, Который, прежде чем научится различать добро от зла, уже выберет добро

(Ис7:14—16)83. Момент,

когда мы останавливаемся и ставим себе вопрос, означает, что в нас есть

неспособность распознать Добро и Зло, отличить истину от ошибки, жизнь от

смерти, Бога от князя мира сего. Это факт, с которым надо считаться, но этот

факт является также неотъемлемой частью нашего становления, нашего роста,

нашего возрастания, в результате которого мы будем окончательно привиты к Богу.

Христианина охватывает страх, потому что ему кажется, что, как только он

ставит под вопрос свой образ Бога, он грешит против Самого Бога. Я хочу вам

пояснить его ошибку, коротко сравнив сомнение христианина с систематическим,

творческим сомнением ученого. Ученый собирает данные; когда их становится

слишком много и не удержать в одной руке, когда, чтобы использовать эти данные,

надо их связать между собой, расположить так, чтобы рассматривать их как целое,

а не по отдельности, ученый строит гипотезу, теорию, модель, которая позволила

бы держать все данные вместе и видеть их взаимосвязь. Но ученый прекрасно

знает, что эта модель искусственна, что это лишь способ объединить данные и что

объективная реальность обнимает множество других фактов. И первое, что сделает