считаться практикующие медики, она должна быть предметом размышления

студента-медика. Да, жизнь— высшая ценность, но является ли жизнью простое

ее дление? Да, для христианина смерть— последний враг, которого надо

победить, но является ли победой над смертью просто искусственное поддержание

жизни в ком-то, в ком ее не осталось? Является ли искусственное продление жизни

частью нашей человеческой борьбы за победу жизни над смертью? Я не решаю эту

проблему за вас, я ставлю ее вам: у меня самого есть по этому поводу

собственное мнение.

Надо принимать в учет и страдание. Нам теперь известны средства облегчать

как физические страдания, так и душевные переживания и муку. Оправданно ли

употребление этих средств? Вы, вероятно, сразу пожмете плечами и скажете:

конечно, разве не в этом наша цель, разве не этого каждый, кто страдает,

ожидает от нас? Возможно, и так, но в какой момент мы должны вмешаться, и до

какой степени? Это опять-таки вопрос человеческих ценностей. Какова

нравственная ценность личности, которая перед лицом тяжелой утраты предпочитает

погрузиться в бесчувственность, предпочитает избежать боли, и страдания, и

ужаса утраты? Что это говорит о взаимоотношении, какое было между этим

человеком и тем, который умер? Такая позиция определяется отношением к жизни, и

отношением к смерти, и отношением к себе, определяется страхом, определяется

она очень многим, но достойна ли она человека, можно ли ее оправдать? Хотел бы

кто-либо из нас, чтобы его жена, мать, дочь отказались принять горечь утраты

его и сказали: «Я хочу забыться, я хочу чувствовать, будто он не умер или будто

это не имеет значения»? Что это говорит о человеческих взаимоотношениях, о

которых мы твердим до бесконечности, до тошноты? Где моя любовь, если я скажу:

«Теперь, когда любимый умер, любимая умерла,— лучше забыть об этом, лучше

стать бесчувственным, потому что это меня расстраивает»? И еще: какова

человеческая ценность того, кто настолько боится страдания, что от страха

страдания никогда не посмотрит в лицо никакому физическому испытанию?