знаем от Спасителя Христа о Святом Духе, Кто Он такой в нашей жизни, на том,

чего мы можем ожидать. Дух Святой и в молитве «Царю Небесный»122, которую мы читаем перед началом

каждого дела, и в Евангелии, в словах Спасителя (напр., Ин14:16),

называется Утешителем, но это славянское слово богаче, чем теперешнее

русское его значение, и корни его уходят в греческий язык123, в еще большее богатство. Дух

Святой— это действительно Тот, Кто приносит утешение, но это также Тот,

Кто приносит крепость, это Тот, Кто приносит радость: русское «утешение» и

славянское «утеха», как радость,— одного корня, сродни друг другу.

Задумаемся над значением этих трех слов. Для того чтобы быть утешенным, надо

нуждаться в утешении, надо быть в нужде душевной или в горе, или в тоске, или в

сиротстве, в обездоленности, во вдовстве. Какое утешение приносит Святой Дух,

которого не может принести никто другой? Утешение в том, о чем мы меньше всего

горюем, в том, о чем горевали и горюют святые. Апостол Павел говорит: жизнь

для меня— Христос, и смерть— приобретение, потому что, пока я

живу в теле, я разлучен от Христа (Флп1:21; 2Кор5:6). Вот это

первое утешение, в котором мы нуждались бы, если бы любовь к Богу в нас горела

так же, как она горела в сердце апостола Павла, так же, как она горит в сердцах

святых. Мы обездолены, мы осиротели: осиротели смертью Христовой и в каком-то

смысле остаемся сиротами и при Его Воскресении и Вознесении. Да, Он среди нас—

но невидимо, Он таинствами действует в нас— но порой еле ощутимо, мы

этого не чувствуем, мы ослеплены, оглушены видимым, окружающим нас шумным

миром. Один из псалмов говорит о бесе полуденном (Пс90:6)—

такой он страшный. Мы все наверно переживали яркость, рельефность, силу того,

что нас окружает в летний день, в полуденный зной, когда воздух дрожит, когда

мы охвачены теплом, когда все делается таким интенсивным, таким красочным,

таким рельефным, когда все вокруг нас обращает на себя наше внимание, когда

воздух полон звуков и даже тишина его звенит,— вот это одно из проявлений

этого «беса полуденного», соблазна видимым, слышимым, ощутимым. Мы ослеплены к