тот же врач ее осмотрел, повернулся ко мне и говорит: «И вы претендуете на то,

что вы— врач? Вы что, не видите, что никакой болезни у этой девочки

нет?!»— и отправил нас домой. Она обратилась к Богу, очистила душу

покаянием, приняла Святые Тайны во исцеление души и тела— и была

исцелена.

Это можно назвать чудом. Может ли верующий человек считать это нормой?

Это не может быть нормой в том смысле, что к этому нельзя прибегать

автоматически, так же, как мы прибегаем, скажем, к аспирину, чтобы не болела

голова. Надо поставить себя перед лицом Божиим, очистить свою совесть, отдать

себя в руки Божии и получить от Него те дары, которые Он нам захочет

дать,— и это может быть путем к исцелению. Чудо не может быть

автоматично— в том смысле, что мы не можем требовать от Бога: «Я к Тебе

обратился, а Ты меня должен исцелить!» Но мы можем открыться Богу настолько,

чтобы болезнь или прошла, или стала нам во спасение. Я помню, мне на Афоне в

единственный раз, когда я посетил Святую гору, монах сказал, что не надо

бороться за то, чтобы совершенно прошла болезнь, потому что болезнь нам

напоминает о нашей хрупкости и нас учит предавать себя в руку Божию. А лечиться

надо, постольку поскольку это нам дает возможность действовать и жить.

Не следует ли из этого, что в жизни верующего человека нет места врачу,

лечению?

Нет, я думаю, что есть место; и то, и другое должно быть применяемо. Если ты

заболеваешь (не простудой, конечно, а чем-нибудь серьезным), ты можешь

обратиться к Богу, поставить себя перед Его лицом, очиститься, причаститься

Святых Тайн, попросить о том, чтобы тебя помазали святым елеем, и вместе с этим

обратиться к врачу. Потому что Священное Писание нам говорит, что Бог создал и

лекарства, и врача и порой в его руке исцеление наше (Сир38:1—14). О том

же самом говорит Амвросий Оптинский: надо обращаться к врачу, потому что это

знак какой-то доли смирения. Нельзя сказать: «Я своими молитвами и своей полной