Думаю, можно относиться положительно и к тому, и к другому. Вопрос, конечно,

стоит гораздо острее в связи со стерилизацией, потому что это какое-то

медицинское вмешательство. Но я думаю, что— опять-таки, если намерение

верно, если цель достойная— стерилизация вполне законна.

Противозачаточные средства не всегда надежны. Аборт совершенно исключен

Церковью и, я бы сказал, здравым человеческим чувством. А стерилизация, с моей

точки зрения,— такая же нравственно законная мера, как противозачаточные

средства.

В заключение вопрос: каковы официальные церковные взгляды в области

медицинской этики?

Я думаю, что Православная Церковь в целом за последние столетия не ставила

этих вопросов, не обсуждала и не решала их23.

Но, с другой стороны, не было времени, когда Церковь— не то что по

слабости или податливости, но по глубокому своему разуму— не делала

различия между намерениями. Если ты стремишься, чтобы не зародился ребенок,

потому что находишься в такой нищете, что этот ребенок умрет с голоду,—

это одно. Если ты не хочешь иметь ребенка потому, что ищешь себе беспечной

жизни,— это определенно греховно.

Я думаю, что Церковь молчит отчасти потому, что те, кто должен был бы

выражать церковные взгляды, в громадном своем большинстве, в лице епископов,

являются монахами, поэтому они не стоят перед лицом конкретной проблемы в своей

жизни или в жизни очень близких людей вокруг. И отчасти— потому, что у

нас в Православной Церкви нет традиции вникать в конкретные проблемы и

предлагать конкретные решения или наставления.

Для этого надо бы создать хорошую комиссию на должном уровне, где

участвовали бы не только архиереи и богословы, но и врачи, генетики?

Очень было бы хорошо! Для этого нужно, во-первых, чтобы Церковь признала

наличие проблем, во-вторых, этих людей заранее не связывать ничем из прошлого,

а только евангельской истиной и учением святых отцов. Причем— не

рассуждениями отцов с точки зрения культуры или науки их времени. Я имею в

виду, что нельзя, например, основывать современное мировоззрение о начале

творения на писаниях святого Василия Великого, который не имел понятия об очень

многом, что мы теперь знаем достоверно. Его нравственное суждение— одно,

а его научная подготовка— другое. Современная наука и опыт человечества

раскрывают нам Евангелие по-иному, и Евангелие раскрывает нам современные