грани ветхого и нового времени, Иоанном Крестителем. Когда он был заключен в

тюрьму, в ожидании своей смерти, он послал двух учеников к Спасителю спросить: Ты

ли Тот, Который должен придти, или ожидать нам другого? (Мф11:3). Что

кроется за этим вопросом? Не страшный ли вопрос: для чего я сейчас умру? Ради

чего? Если Христос— Тот, Кого мир ожидает, тогда изнуряющий подвиг ранней

молодости, героический подвиг зрелых лет и ожидаемая смерть осмысленны, тогда

их можно принять, но вдруг окажется, что он ошибся? Вдруг он ошибся в том, что

ему, казалось бы, Сам Бог сказал? Вдруг он ошибся в своем призвании, вдруг он

ошибочно признал Христа?— тогда вся его жизнь, без остатка, обессмыслена

и погублена, тогда напрасны подвиги юности, напрасна его проповедь, напрасно

то, что он всю жизнь умалялся ради того, чтобы вырос Христос в полную меру,

«сходил на нет» для того, чтобы Христос был единственный, на Кого обращают

внимание. И Христос величайшему из пророков прямого ответа не дал, Он его не

лишил героического подвига веры. Пророку Он дал ответ из пророка

(Ис35:5—6; 61:1): скажите Иоанну, что слепые видят, хромые ходят, нищие

благовествуют и блажен, кто не соблазнится о Мне (Мф11:5—6). Иоанн

остался перед необходимостью верить до конца, верить слову Божию, прозвучавшему

в его душе, верить тому, что он видел, когда Христос шел к нему креститься на

берегах Иордана. Христос его не утешил, Он его отослал к пророческому слову и к

внутреннему свидетельству его собственного сердца и ума.

Можно себе легко представить, что и Наталья задумывалась над тем же

вопросом: напрасно я умираю или нет? Но ей не был дан даже тот ответ, который

получил Креститель.

Вспомним еще Петра в ночь, когда взяли Христа, повели на суд и Петр прошел

за Ним во двор первосвященника (Мк14:66—72). К нему обращается служанка:

ведь и ты с Ним был?— Не знаю Этого Человека!— и отходит

ближе к выходу. Другие люди ему говорят: да, конечно, ты с Ним был, у тебя и

произношение галилейское: ты из того же круга!— Не знаю Этого