Metropolitan Anthony of Sourozh. Transaction

настоящим таинством, то есть таким действием, которое прямо исходит от Бога и

приводит к Нему. Один из отцов Церкви в древности сказал, что мир не может

существовать без таинств, то есть без того, чтобы какие-то состояния, какие-то

взаимоотношения были бы сверхземными, небесными, чудесными; и, продолжает он,

брак как единство двоих в разрозненном мире является таким таинством, чудом,

превосходящим все естественные взаимные отношения, все естественные

состояния. И телесный брак, тоже по учению одного из отцов Церкви, предстает

таинством, подобным Евхаристии, причащению верующих. В каком смысле? В том

смысле, что в Евхаристии силой Божией, чудом соединяющей веры и любви верующий

и Христос делаются едиными. И в браке (конечно, на другом уровне и по-иному)

благодаря взаимной вере и взаимной любви два человека перерастают всякую рознь

и делаются единым существом, одной личностью в двух лицах. Это является

одновременно полнотой брака душевно-духовно-телесного и полнотой целомудрия,

когда два человека друг ко другу относятся как к святыне и все свои отношения,

включая и телесные, превращают в таинство, в нечто превосходящее землю и

возносящее в вечность.

В Священном Писании брак предстает выражением предельной радости, предельной

полноты. Это полнота не успокоенности, а торжества радости и любви. Самый

совершенный образ ее нам дан в так называемом браке Агнца

(Откр19:7, 9), то есть в соединении, в радости встречи Бога, ставшего

человеком, отдавшего всю Свою жизнь, все Свое бытие миру,— с тварью:

когда все уже завершено, когда нет уже противоположения, когда Бог и человек объединены

общей жизнью. И это не ограничивается человеком, а перерастает его и охватывает

всю тварь, так что апостол Павел мог сказать: Будет Бог все во всем (1Кор15:28).

С другой стороны, у нас есть образ, употребляемый апостолом и

характеризующий Церковь как Невесту Агнца (Откр21:9). Кто такая

невеста? Невеста, по существу, это девушка, которая нашла в себе такую глубину

и такую крепость, что она сумела, смогла полюбить единственной, неповторимой