Metropolitan Anthony of Sourozh. Transaction
спрашивают Христа: «Когда придет Царство Божие?» И Христос отвечает: «Царство
Божие уже пришло там, где двое— уже не двое, а одно».
Можно тогда поставить вопрос: если Царство Божие на самом деле пришло в
браке, то каково отношение этого Царства к человеку, выбирающему одинокую
жизнь? В Церкви существуют два института, которые кажутся противоположными друг
другу: это брак и монашество. Вместе с тем для всякого человека, который
принадлежит Церкви, является ее членом, живет ее жизнью, совершенно ясно, что
противоречий в ее бытии, ее сущности быть не может. И на самом деле, если
продумать вопрос о браке и монашестве в их существе, делается ясно, что брак и
монашество— как бы два лика одной и той же Церкви. В браке единство
бросается в глаза: двое соединяют свою судьбу так, чтобы весь свой земной путь
пройти вместе. В монашестве человек отходит от той личной человеческой близости,
которая составляет радость и полноту брака, как бы в предвкушении того времени,
когда Бог победит, когда победит все, что есть лучшего в человеке. Да, монах от
этого отказывается, но он не отказывается от любви: во-первых, от любви к Богу,
во-вторых, от любви к человеку. Монахом может стать только такой человек,
который осознал и воспринял достаточно глубоко трагизм мира, для которого
страдание мира настолько значительно, что он готов о себе позабыть совершенно
для того, чтобы помнить о мире, находящемся в страдании, в оторванности от
Бога, в борении, и для того, чтобы помнить о Самом Боге, распятом по любви к
миру. И поэтому уход в монашество далеко не означает бегства из мира. Мне
вспоминается послушник Валаамского монастыря, о котором рассказывал мой
духовник. Он пятьдесят лет пробыл в монастыре, но так и не согласился на
постриг. Он прошел целую жизнь подвига, но считал себя не готовым к монашеству.
Мой духовный отец, тогда еще мирянин, искавший свой путь, спросил его: «Что же
такое монашество, кто такой монах, что ты не можешь стать им, хотя ведешь
монастырскую жизнь?» И тот ответил: «Монах— это человек, который всем
сердцем скорбит и плачет над горем мира, и к этому я еще не пришел».