не по отношению к кому-нибудь, который вот тут, теперь может поставить под

вопрос их любовь, а по отношению к прошлому. Например, отстраняются друзья или

подруги детства, отталкиваются куда-то в глубь воспоминаний переживания

прошлого. Тому, кто так безумно, неумно любит, хотелось бы, чтобы жизнь

началась только с момента их встречи. А все то, что предшествует этой встрече,

все богатство жизни, души, отношений кажется ему опасностью: что-то живет в

душе любимого человека помимо него. Такой подход очень опасен: человек не может

начать жить с дня, пусть и очень светлого, встречи с любимым, дорогим. Он

должен жить с самого начала своей жизни. И любящий должен принять тайну

прошлого как тайну и ее уберечь, ее сохранить, должен допустить, что в прошлом

были такие отношения любимого человека с родителями, с друзьями, с подругами,

такие события жизни, к которым он не будет причастен, иначе как оберегающей,

ласковой, почтительной любовью. И здесь начинается область, которую можно назвать

областью веры: веры не только в Бога, а взаимной веры одного человека в

другого.

Человек начинает любить другого, потому что вдруг, неожиданно для себя

самого, видит в нем что-то, чего он раньше никогда не видел. Бывает: молодые

люди, девушки принадлежат к какому-то общему кругу, живут бок о бок, работают

вместе, принимают участие в общественной жизни. И вдруг тот, кто до сих пор

никем не был замечен, делается центром интереса для одного из этого круга; в

какой-то момент один человек другого увидел не только глазами, но каким-то

проникновением сердца и ума. И этот человек, который был просто одним из

многих, вдруг делается единственным. Человек тогда предстает с новой

красотой, новой глубиной, новой значительностью. Такое видение может длиться

годами, может продолжаться всю жизнь. Но порой, по прошествии какого-то

времени, это видение тускнеет. И вот в этот момент вступает вера. Вера вот в

каком смысле: вера как уверенность, что то, что было когда-то увидено, а теперь

стало невидимым,— достоверно, несомненно. Такой верой мы все живем, более