будет пить вина и сикера. Если вы возьмете этот же текст в греческом

переводе, который был сделан в Александрии187

задолго до того, как были введены эти значки, приблизительно за сто лет до

воплощения Христова,— значит, это не подделка под христианское

учение,— этот текст говорит, что раньше, чем Он сумеет различить добро

и зло, Он выберет добро. Те же самые согласные звуки, только определенные

другими гласными. И вот с этим надо считаться. Читая, в частности, Ветхий

Завет, недостаточно довольствоваться тем текстом, который у нас перед глазами,

будь он русский, будь он иной— все равно. Порой для того, чтобы понять

более глубоко или чтобы поставить перед собой вопросы и искать на них ответы,

которые насущны, которые важны, приходится сравнивать с переводами на другие

языки.

Есть целый ряд английских, французских, немецких переводов, и что

интересно— на каждом из этих языков, в общем, нам наиболее доступных,

существует не только христианский перевод Ветхого Завета, но и перевод,

сделанный раввинами. И вот тут иногда выпукло выступают различия, которые очень

значительны по смыслу и что-то нам раскрывают, потому что каждое сочетание,

сопоставление переводов может открыть нам глаза на очень многое.

Есть места, над которыми задумываешься: что же это значит? Например, в

рассказе о сотворении Евы мы читаем, что Бог навел глубокий сон на Адама и из

его ребра была сотворена Ева (Быт2:21—22). Тут, можно сказать, два

промаха, на которые надо обращать внимание, чего никогда не делают. Первое:

слово, которое на русский переведено как «сон», в греческом переводе и в

оригинале не говорит о сне. Греческий текст говорит , то есть по-русски экстаз, по-славянски

исступление— состояние, когда человек выходит из себя самого,

когда он уже не замкнутая личность, а вдруг раскрывается, расширяется и

делается восприимчивым к тому, чего не мог воспринять иначе. И вот рождение

Евы— это не момент, когда Адам заснул глубоким сном и Бог хирургическим