врачом, и в какую-то ночь с близкого уже фронта принесли в наше отделение

тяжело раненного офицера, прошитого насквозь пулеметной очередью. Можно было бы

ожидать, что ему остается только умереть. Но ему посчастливилось: ни один из

жизненно важных органов не был затронут, его оперировали, лечили, он выжил. И в

ту же ночь меня вызвали, потому что привезли молодого солдатика. Он был в

кабаке, повздорил с другим солдатом, оба были пьяны, тот размахивал маленьким

перочинным ножом, ударил своего товарища в шею и разрезал у него крупный сосуд,

и когда его принесли в больницу, он был при смерти, его едва удалось откачать.

Вот опять-таки: пулемет можно себе представить как крупный грех, убийственное

явление,— что такое перочинный ножик по сравнению с тяжелым пулеметом? А

вместе с тем человек мог от него умереть.

То же бывает, если мы небрежно относимся к нашим греховным желаниям, к тому,

как нас тянет к греху, как мы этот «мелкий» грех начинаем любить и лелеять, как

мы наконец до него доходим. В сравнении с этим крупный грех порой менее

убийствен. Первый, кто ко мне пришел на исповедь, был убийца. Сердце его было

разбито покаянием, ужасом от того, что он сделал. Да, он потом отбывал срок в

тюрьме, и это время в тюрьме было временем исцеления. Тогда как тысячи и тысячи

людей накапливают множество мелких грехов, не замечая, как эти грехи их гноят,

делают бессильными, безответственными. В этом отношении можно сказать: где бы

ты ни перешел реку, как бы ты ее ни перешел— вброд, вплавь, по мосту, на

лодке, ты оказался на вражьей стороне, ты изменил своему подлинному призванию,

именно изменил себе, потому что ты перестал быть цельным человеком. Вот разные

подходы ко греху.

Я к этому еще вернусь в другом разрезе. Но теперь я хочу перейти к другому

вопросу: к вопросу о том, как же избыть грех, что же делать.

Первое, о чем возвещает Иоанн Креститель, это покаяние. Что же такое

покаяние? На греческом языке это слово означает поворот: поворот души, поворот

жизни. Это момент, когда мы осознаем свое бедственное положение, когда мы