его здорова, как другая (Мк3:1—5).

В этом евангельском отрывке говорится, что Христос «прогневался». Как можно представить

себе Христа— такого прозрачного, стройного— во гневе? Есть ли гнев

в Боге? Существует ли «праведный» гнев?

Это выражение надо сопоставить с тем, что немножко дальше мы читаем о боли

Христовой, о Его жалости. Его гнев был без греховной примеси. Когда мы

гневаемся, мы злимся. Христос не злился, Он пылал гневом в совершенно ином

смысле. Боль, которая в Нем рождалась при виде намеренного зла, выражалась в

том, что Он не мог этого выдержать, не сказав строгое, суровое слово. К нам же

апостол Павел в Послании к Ефесянам обращается с предупреждением о том, что и

наш гнев должен бы быть святой гнев, то есть без греха, без раздражения, такой

гнев может быть выражением предельной боли:

Гневаясь, не согрешайте: солнце да не зайдет

во гневе вашем; и не давайте места диаволу. Кто крал, вперед не кради, а лучше

трудись, делая своими руками полезное, чтобы было из чего уделять нуждающемуся.

Никакое гнилое слово да не исходит из уст ваших, а только доброе для назидания

в вере, дабы оно доставляло благодать слушающим. И не оскорбляйте Святаго Духа

Божия, Которым вы запечатлены в день искупления. Всякое раздражение и ярость, и

гнев, и крик, и злоречие со всякою злобою да будут удалены от вас; но будьте

друг ко другу добры, сострадательны, прощайте друг друга, как и Бог во Христе

простил вас (Еф4:26—32).

Я хочу обратить ваше внимание на два места: гневаясь, не согрешайте; и

дальше: не оскорбляйте Святого Духа Божия, Которым вы запечатлены в день

искупления. И всякое раздражение и ярость, и гнев, и крик, и злоречие со всякою

злобою да будут удалены от вас. Такой подход мы встречаем не только в

Священном Писании, а везде, где говорится слово из глубин опыта

человеческого— не злого, а опыта, достойного человека. Вы, наверное,

помните, как в «Братьях Карамазовых» старец Зосима рассказывает о своей юности.