Беседа о притчах208

Сегодня я скажу несколько самых общих вещей о притчах. Очень немногие

притчи, будь то ветхозаветные или новозаветные,— просто иллюстрации,

имеющие целью представить более живо какой-то принцип; они вовсе не подобие

картинок в книжке для детей, где текст немного сложен, а благодаря иллюстрациям

становится доходчив. Цель притч иная. Притчи стремятся показать вещи с разных

точек зрения. Я приведу вам несколько примеров. Есть притчи, назначение

которых— быть прямым вызовом, таким вызовом, который с силой поразит

человека, слушающего притчу, потому что он не защищается от содержащегося в ней

обвинения. Притча такого рода— история о том, как пророк Нафан пришел к

царю Давиду, который пленился женой одного из своих военачальников, поставил

его в такое место битвы, где он был убит, и взял его жену себе в наложницы

(2Цар12). Если бы пророк пришел и бросил ему обвинение прямо в

лицо, скорее всего Давид бы сказал: «Я— царь!»— и словно закрылся

бы в броню, чтобы защититься от этого вызова.

Вместо этого Нафан рассказал ему случай: было два человека, два соседа. Один—

богач, владевший большим количеством скота и добра. Другой был беден, всего-то

и была у него одна овечка, которую он лелеял, словно собственного ребенка.

Однажды к богачу пришли гости, он хотел устроить им угощение, но ему стало жаль

собственного скота. И он послал слуг отнять овечку у соседа, заколоть ее, и тот

лишился единственного, чем обладал, но не только в материальном

отношении: он потерял что-то, что было для него крайне ценно. Библия говорит,

что эта овечка была для него словно дочь. И царь Давид вскипел возмущением:

«Скажи мне, кто этот человек, и он будет наказан!» И когда он так резко и

недвусмысленно отозвался на ситуацию, которая в точности была его ситуацией, но

иначе выраженной, пророк сказал ему: «Ты— этот человек; именно это

ты сделал!» И тогда царя Давида ударило в сердце, ему некуда было уйти,

потому что, осудив богача, он не мог никаким образом оправдаться. В результате