Metropolitan Anthony of Sourozh. Transaction

же икона постепенно менялась в своем облике и порой приобретала новое имя. Я

помню, как Леонид Александрович Успенский говорил одному начинающему ученику:

«Помни, что икону выдумать невозможно, но икону переписать рабски тоже нельзя,

потому что эта икона должна быть твоим опытом в пределах всецерковного опыта,

который уже нашел свое выражение в этой иконе». И поэтому, когда мы глядим на

разные списки различных икон: Владимирской, Иверской, Казанской, мы в них видим

какие-то различия. Больше того, некоторые иконы приобрели второе имя по месту,

где с них была сделана копия. Та же истина, которая прошла через душу другого

человека, нашла свое истинное, всецерковное выражение в новых чертах.

Нам приходится помнить, что познание Бога возможно только путем приобщения к

Нему. Это приобщение бывает в таинствах, бывает в молитве и бывает через жизнь,

соответствующую собственным Божиим путям. Но вести жизнь, соответствующую

Евангелию,— дело непростое, в том смысле, что эта жизнь не заключается в

том, чтобы раболепно, пусть даже очень совершенно, исполнять заповеди Божии. В

Ветхом Завете были даны заповеди, от исполнения которых зависела праведность

человека. Верующий, который ничем не нарушал предписания Закона, мог считаться

и считался праведным. Но это еще не значило, что он находится в глубоком и

совершенном общении с Богом. Такие люди могли быть тем, что Священное Писание

называет рабами, то есть людьми, которые безусловно подчинены воле

своего господина и ее выполняют, но это еще не значит, что их душа, их ум,

сердце, воля полностью созвучны с волей, мыслями и сердцем господина, это

значит только как бы внешнее послушание, послушливость. И в Евангелии есть

слова Христовы: когда исполните все повеленное вам, говорите, что вы рабы

неключимые, то есть никудышные (Лк17:10), что вы не стали ничем,

кроме рабов. А в другом месте сказано нам: Я больше не называю вас рабами,

потому что раб не знает воли своего господина, а вам Я все открыл (Ин15:15).

И здесь нам приходится искать нечто большее, чем верность в исполнении тех

заповедей, правил, законов, которые мы находим в Евангелии, в Новом Завете, в