Богом и человеком, которое было вначале, эта полутьма облекла весь мир, включая

человеческое сознание, но эта полутьма не могла мешать свету светить. Свет

светит во тьме, и тьма не может его задушить. Тьма не всегда рассеивается, но

она не может задушить свет, потому что в свете— Божественная природа.

Свет— явление положительное. Тьма— всего-навсего отсутствие света

и, соответственно, запутанность наших понятий, наших переживаний, нашей жизни.

И когда мы ищем познания Бога и познания созданного Им мира, мы можем

обратиться в разные стороны.

Вспомните, что случилось, когда Адам и Ева согрешили перед Богом недоверием,

class="postLine">не поверили Ему до конца. Когда Бог их позвал, ответ Адама Богу был в сущности:

меня соблазнила жена, которую Ты мне дал (Быт3:12). И вместо

примирения, вместо того чтобы повернуться к Богу и сказать: да, мы оба

согрешили, мы соблазнились, мы поверили духу лжи, но мы видим теперь, что Ты

весь свет, весь красота, весь правда, весь истина, весь жизнь,—

прости!— Адам как бы выразил упрек Богу, перенес ответственность с себя

на Бога.

В свое время я вернусь к вопросу о сотворении мира, о том, каким он был

задуман и изначально существовал и чем он стал, но одно я сейчас скажу: когда

совершилось падение наших прародителей, то пал человек, но не пала природа.

Мир, Богом созданный, попал в плен, но он, этот мир, против Бога не согрешил.

И мы живем в мире, который в полумраке и полусвете, и видим вещи то ясно,

когда луч света упадет, то уродливо, когда, словно в тумане, движется нечто и

мы не можем определить, что это. Некоторые люди сумели вырваться в достаточной,

пусть не в полной мере из этого состояния, это святые. Я уже говорил в одной из

бесед, что от них мы можем узнать многое о Боге, но не только о Боге. Если мы

читаем жития святых, то видим образы порой неизъяснимой красоты, благородства,

а порой для нас в значительной мере чуждые и непонятные. Но к одному источнику

мы можем обратиться— и обращаемся постоянно, не отдавая себе отчета в