Metropolitan Anthony of Sourozh. Transaction
весь в этом горе потонул, ко мне пришла радость несказанная, и эта радость так
меня заполнила, что мне не до Тебя. О, мы так не выражаемся, конечно, но
фактически мы так поступаем. Ему места нет в этот момент. Мы слишком заняты
чем-то, что всю нашу жизнь заполняет. И конечно, тогда встреча делается
невозможной. Господь стоит у двери и стучит. Он не обязательно стучит каким-то
мистическим образом. Разумеется, если бы мы вдруг услышали стук в дверь,
который ни на что не похож, и знали бы, что так стучит только Бог, мы
оторвались бы от своих занятий и пошли бы к двери. Но часто Бог стучит в нашу
дверь через другого человека. Он хочет, чтобы мы всем своим нутром отозвались
состраданием, заботливостью, любовью, радостью, чем-то, что нужно этому
человеку, потому что в этот момент этот человек— посланник Божий. Это
человек, которого Бог послал для того, чтобы мы от Его, Божиего, имени
позаботились о нем. Но мы думаем о другом, мы думаем только о том, что заняты,
мы даже не боимся этого человека, он просто нам лишний. И тогда встреча
делается невозможной.
Но есть еще другая сторона вопроса. Порой мы ищем встречи с Богом, но на
своих началах. Мы хотим Его встретить сейчас, потому что Он нам нужен, мы
хотим Его встретить сейчас как помощь, как радость, а Он почему-то (нам чуется)
представляется нам как суд, как требование, и мы не открываемся Ему. Мы стучим,
да, мы хотим, чтобы Он отворил, но на наших началах. И вот мне вспоминаются два
отрывка из книги о старце Силуане, которые я хочу вам прочесть, потому что они
для меня в свое время были очень значительны.
Откровение о Боге говорит: «Бог есть любовь»,
«Бог есть свет, и нет в Нем никакой тьмы» (1Ин4:8; 1:5).
Как трудно нам, людям, согласиться с этим. Трудно потому, что и наша личная
жизнь, и окружающая нас жизнь всего мира свидетельствует скорее об обратном.
На самом деле, где же этот свет любви Отчей, если все мы, подходя к концу своей
жизни, вместе с Иовом в горечи сердца сознаем: «Лучшие думы мои, достояние