оторвались бы от своих занятий и пошли бы к двери. Но часто Бог стучит в нашу

дверь через другого человека. Он хочет, чтобы мы всем своим нутром отозвались

состраданием, заботливостью, любовью, радостью, чем-то, что нужно этому

человеку, потому что в этот момент этот человек— посланник Божий. Это

человек, которого Бог послал для того, чтобы мы от Его, Божиего, имени

позаботились о нем. Но мы думаем о другом, мы думаем только о том, что заняты,

мы даже не боимся этого человека, он просто нам лишний. И тогда встреча

делается невозможной.

Но есть еще другая сторона вопроса. Порой мы ищем встречи с Богом, но на

своих началах. Мы хотим Его встретить сейчас, потому что Он нам нужен, мы

хотим Его встретить сейчас как помощь, как радость, а Он почему-то (нам чуется)

представляется нам как суд, как требование, и мы не открываемся Ему. Мы стучим,

да, мы хотим, чтобы Он отворил, но на наших началах. И вот мне вспоминаются два

отрывка из книги о старце Силуане, которые я хочу вам прочесть, потому что они

для меня в свое время были очень значительны.

Откровение о Боге говорит: «Бог есть любовь»,

«Бог есть свет, и нет в Нем никакой тьмы» (1Ин4:8; 1:5).

Как трудно нам, людям, согласиться с этим. Трудно потому, что и наша личная

жизнь, и окружающая нас жизнь всего мира свидетельствует скорее об обратном.

На самом деле, где же этот свет любви Отчей, если все мы, подходя к концу своей

жизни, вместе с Иовом в горечи сердца сознаем: «Лучшие думы мои, достояние

сердца моего разбиты. Дни мои прошли; преисподняя станет домом моим… Где же

после этого надежда моя?», и то, что от юности тайно, но сильно искало сердце

мое, «кто увидит?» (Иов17:11—15).

Сам Христос свидетельствует, что Бог внимательно промышляет о всей твари, что

ни одна малая птица не забыта Им, что Он заботится даже об убранстве травы и

что о людях Его забота еще и несравненно большая, настолько, что «У нас и

волосы на голове все сочтены» (Мф10:30).