делается невозможной.

Но есть еще другая сторона вопроса. Порой мы ищем встречи с Богом, но на

своих началах. Мы хотим Его встретить сейчас, потому что Он нам нужен, мы

хотим Его встретить сейчас как помощь, как радость, а Он почему-то (нам чуется)

представляется нам как суд, как требование, и мы не открываемся Ему. Мы стучим,

да, мы хотим, чтобы Он отворил, но на наших началах. И вот мне вспоминаются два

отрывка из книги о старце Силуане, которые я хочу вам прочесть, потому что они

для меня в свое время были очень значительны.

Откровение о Боге говорит: «Бог есть любовь»,

«Бог есть свет, и нет в Нем никакой тьмы» (1Ин4:8; 1:5).

Как трудно нам, людям, согласиться с этим. Трудно потому, что и наша личная

жизнь, и окружающая нас жизнь всего мира свидетельствует скорее об обратном.

На самом деле, где же этот свет любви Отчей, если все мы, подходя к концу своей

жизни, вместе с Иовом в горечи сердца сознаем: «Лучшие думы мои, достояние

сердца моего разбиты. Дни мои прошли; преисподняя станет домом моим… Где же

после этого надежда моя?», и то, что от юности тайно, но сильно искало сердце

мое, «кто увидит?» (Иов17:11—15).

Сам Христос свидетельствует, что Бог внимательно промышляет о всей твари, что

ни одна малая птица не забыта Им, что Он заботится даже об убранстве травы и

что о людях Его забота еще и несравненно большая, настолько, что «У нас и

волосы на голове все сочтены» (Мф10:30).

Но где же этот внимательный до последней мелочи промысел? Все мы подавлены

зрелищем неудержимого разгула зла в мире. Миллионы жизней, часто едва

начавшихся, прежде даже чем достигнуто самое осознание жизни, с невероятной

жестокостью вырываются.

Итак, зачем же дана эта нелепая жизнь?

И вот жадно ищет душа встречи с Богом, чтобы сказать Ему: зачем Ты дал мне

жизнь?.. Я пресыщен страданиями; тьма вокруг меня; зачем Ты скрываешься от

меня?.. Я знаю, что Ты благ, но почему Ты так безразличен к моему страданию?

Почему Ты так… жесток и беспощаден ко мне?

Я не могу Тебя понять.

Часто у нас чувство, что мы окружены искушениями, опасностями, мы исполнены

страха и смятения и кричим к Господу: Господи, приди! Где же Ты?! И Господь

молчит. Есть ли какой-нибудь на это ответ? На следующей странице книги отца

Софрония мы находим нечто вроде ответа из жизни старца Силуана.