грамматике, сказать, что это простой союз или, вернее, крючок, который

позволяет огромному «я» подцепить и держать в плену то малюсенькое «тебя»,

которое имеет несчастье «быть любимым». Как часто в семьях, в человеческих

отношениях, в порыве честности или при вспышке досады мы бываем готовы сказать:

«Люби меня поменьше! Дай мне свободу, дай мне покой, дай мне быть самим собой,

я хочу дышать, я— пленник твоей любви». Начиная с этого малого, убогого

уровня мы можем расти, мы можем через все углубляющиеся, утончающиеся,

расцветающие отношения постепенно обнаруживать: «тебя» тоже имеет личность, у

него есть лицо, взгляд, душа, чувства, в этом «ты» есть вся человеческая тайна,

где обитает Бог. Тогда «я» начинает умаляться, а «ты» расти— между ними

устанавливается своего рода равенство, равновесие, подлинные отношения: слово

«любить» вместо того, чтобы означать простое обладание, выражает живое

отношение, обмен, где и даешь, и получаешь. И если это отношение углубляется,

если наш опыт любви становится тоньше и возвышеннее, тогда постепенно

совершается чудо: тот, кто сначала думал только о себе самом и об обладании

другим, все больше забывает о себе. Он забывает о себе до такой степени, что в

конечном итоге даже не может вспомнить о своем собственном существовании,

потому что существует только любимый. Это мы находим в отношении Бога к нам,

Христа по отношению к нам. Христос стал рабом среди рабов, мертвецом среди

мертвецов, осужденным среди осужденных, Он Себя забыл до конца, Он отдал Свою

жизнь, истощил Свое величие и великолепие, лишь бы мы— мы-то!— смогли

вырасти в Его меру.

Мы, при всех наших взаимоотношениях, стараемся самоутвердиться. Мы

настойчиво ищем признания, хотим, чтобы наше существование было принято, хотим

места под солнцем— и тем самым встречаем отвержение, потому что наш

ближний тоже хочет своего места, а часто и нашего! Так что большинство

отношений содержат напор, утверждение, настояние: «Я хочу, чтобы ты меня видел,

я хочу, чтобы ты меня принял». В отношениях любви это требование излишне,