Metropolitan Anthony of Sourozh. Transaction
христиане— по тому закону, который нам заповедан Христом Спасителем
(Рим2:12—16). Я думаю, что это очень нам важно помнить. Это не значит,
что мы можем идти на какой-нибудь компромисс. Полнота православной веры, полнота
веры Христовой должна быть нетронута, незапятнана. Но когда мы видим вокруг
себя неполноту веры, мы можем вглядеться либо в изуродованность, либо в ту
красоту, которая осталась, пребыла. И об этом, я думаю, мы должны задуматься,
потому что мы живем в мире, в котором нам постоянно приходится встречаться с
людьми иной веры.
Я вспоминаю русского миссионера начала революции, Владимира Филимоновича
Марцинковского. Он был иподиаконом Патриарха Тихона и в двадцатые годы, пока
было возможно, выступал с публичными лекциями, свидетельствуя о вере. Он в
одной книжке сказал нечто, что запало в мою душу: когда имеешь дело с
инакомыслящим, никогда не говори против него, потому что он неминуемо
станет защищать себя, говори выше него, так, чтобы ему захотелось себя
перерасти, и тогда он воспримет то, что ты хочешь ему сказать289.
***
Последние беседы будут несколько разрозненны ввиду того, что я хотел бы
сосредоточить наше внимание на том, что мы переходим сейчас из XX в
XXIстолетие, и поставить несколько вопросов, которые стоят перед Церковью
в целом и перед всеми членами Церкви в отдельности.
Если посмотреть на историю Церкви, не только православной, но и всего
христианского мира за последние две тысячи лет, изумляешься тому, до какой
глубины богопознания, до какой красоты выражения богословской мысли, молитвы,
богослужения, искусства дошел христианский мир. И вместе с этим вдруг сознаешь
с содроганием, что мы были посланы в мир— его преобразить, сделать из
него Царство Божие, а на деле мы этого не видим. Подумаем хотя бы о том, что за
две тысячи лет было больше трех тысяч войн между христианами, не говоря уж о
тех войнах, которые мы, христиане, вели с другими народностями и людьми другого