стал человеком, разделил с нами нищенскую загнанность и судьбу, разделил нашу

смертность, чтобы никто не мог Ему сказать: «Тебе легко, Богу, быть таким, а Ты

пострадай, умри, как мы!» Да, Христос пострадал и умер, как мы, и Он

воскрес, и послал Своих учеников в весь мир, всем рассказать об Этом Боге, об

этой любви и показать в своем обществе, что эту любовь можно осуществить—

пусть не в меру Христову, но в ту меру, в какую Божественная любовь может

зажечь наши сердца.

Вот одна из тем, которая лежит сейчас перед XXIстолетием, в которое мы

вступаем. Может быть, и я несколько лет этого столетия захвачу. И перед нами

стоит задача: стать таким обществом, которое способно преобразить мир

Божественной любовью. Богословствовать о любви, богословствовать вообще—

легко. За нами две тысячи лет глубокой, подвижнической, святой мысли и жизни.

Мы наследники такого богатства, которое могло бы преобразить весь мир, и мы это

богатство храним, бережем, дорожим им, а все же мир становится шире и шире, а

мы мельчаем. Мы перестали быть центром культуры, центром жизни, мы—

маленькое общество в широком обществе, а вместе с тем мы призваны быть как

соль, которая изменяет вкус всякой пищи (Мк9:49—50), как дрожжи, от

которых может взойти любое тесто (Мф13:33). Являемся ли мы такими

дрожжами, такой солью? Являемся ли мы обществом любви, являемся ли мы, каждый в

частности и все вместе, такими людьми, на которых останавливается взор

окружающих? Да, конечно, бывают люди, о которых каждый это скажет. Но можем ли

мы сказать, что достаточно быть членом православного прихода, Православной

Церкви, русской или иной, для того чтобы любой из нас в глазах других людей

оказался статуей ожившей, статуей, в которой есть тепло, есть жизнь, бежит

кровь, есть сердце, которое бьется, есть отзывчивость, есть любовь, есть

творческая сила? Вот над чем нам надо задуматься на грани этого столетия.

Мы должны задуматься также о том, что собой представляет Церковь.

Если вы возьмете катехизис или учебники Закона Божиего, вы увидите определение