«суд над судом»?

Тема Страшного суда ставит множество вопросов, углубиться в которые сейчас у

нас нет возможности. Новый ад?— Что мы имеем в виду? Место мучения? Или

все тот же ад разлуки от Бога, отсутствия Его познания?— Не знаю. Мне

кажется, что нам следует сохранять равновесие, колеблясь между правдой («ничто

нечистое, ничто недостойное Бога и человека не войдет в Царствие Божие») и

надеждой, потому что зло должно быть побеждено и может быть побеждено Богом,

Христом, Христом в нас, в Его единстве с верными Ему людьми. Рай не может быть

водворен насильственно, ибо любовь— это свобода, и Рай— полнота

любви-свободы. Премудрость Божия глубока, как и Его любовь к людям, и мы имеем

право (я бы даже сказал: мы обязаны) на все надеяться. Перечитайте гимн

любви у апостола Павла (1Кор13).

Бог внес жизнь в ад. Но тот, кто заслужил ад, кто уже познал ад,—

как может он после телесной смерти познать Жизнь?

Мне кажется, нам следует научиться воздерживаться и не произносить

суждения— ни о других, ни о самих себе. Сказав «тот, кто заслуживает ад»,

мы кого-то осуждаем (порой самих себя), и нам представляется, будто такое

суждение благородно и справедливо: будто мы знаем достаточно, чтобы вынести

такое суждение. Это не так. Мы, может быть, достаточно знаем собственное

недостоинство, но недостаточно знаем пути Божии, Его мудрость и Его милосердие.

«Я заслуживаю ад»— фраза, которую я считаю богословски ложной: она

предполагает право судить— право, принадлежащее Одному Богу. Что касается

знания ада— нам известно, что некоторые святые пережили этот опыт, но кто

из нас посмел бы сказать подобное о себе? Когда мы говорим об «аде»

человеческой жизни, об «аде» в обществе, о «кругах ада» на земле— мы

говорим все-таки не об аде. Ад (даже оставляя в стороне образ полного,

радикального отсутствия Бога)— момент, за которым нет ничего, это

предел пути, который можно бы обозначить словом Достоевского: «Слишком поздно!