Metropolitan Anthony of Sourozh. Transaction

вглядываться в иконы, научи их как бы через иконы вглядываться в то, что

за ними кроется, то есть научи их видеть икону, а за ней— то лицо,

которое изображено на ней.

Кто-то из Отцов советует: если кто хочет помолиться, пусть станет перед

иконой Спасителя или Божией Матери, пусть вглядится в нее, а затем закроет

глаза и, уже не видя линии, краски, а только обращаясь к тому, кто изображен на

этой иконе, молится. Пусть человек (это уже не его слова) станет перед иконой,

зная, что находится в присутствии Живого Бога, Который хочет быть познанным,

Который не всегда может явиться явственно, не только образно, как Он являлся

некоторым святым, но даже в чувстве, но Который говорит: Я здесь! Ты меня,

может быть, сейчас не ощущаешь, но Я тут, радуйся тому, что Я стою перед тобой,

потому что ты стал передо Мной; молчишь ли ты или говоришь какие-то свои слова,

глубокие, или детским лепетом выражаешь свою душу, Я слышу те глубины, из

которых исходят не только слова, но чувства, тебя веду в те глубины, которые за

пределом всяких слов, где совершается встреча между Живым Богом и живой душой.

И это доступно всякому человеку, потому что это не требует ни особенного

ума, ни особенной веры, а только спокойной уверенности, что Бог нас сотворил по

любви и что мы стоим перед Ним, потому что Он нас любит. И мы не можем, не

должны бояться того, что Его тут может не быть: Он тут есть, даже тогда, когда

мы от Него отворачиваемся. Как это дивно! Даже в молчании храма, даже в

молчании леса, даже в молчании убогой своей комнаты человек может предстоять

перед Богом безмерным, глубины неописуемой, славы непостижимой, но тоже

милосердия бесконечного, любви к нам бесконечной, любви, которая выразилась на

земле воплощением и распятием, даром собственной Его жизни, чтобы только мы

могли поверить, до какой меры Он нас любит. И за пределом этого— весь

простор, вся бездонная глубина Божественной любви, которую нам измерить

невозможно, но в которую мы можем погрузиться молчанием, детским нашим лепетом,

уходя в эти глубины через молитвы святых и через молитву всей Церкви, и через