житейских. Мне вспоминается, как кто-то говорил при Владимире Николаевиче

Лосском о том, что Церковь непогрешима, и он отозвался: «Нет, Церковь, если

говорить о людях, которые ее составляют, постоянно погрешает, даже против

истинного, совершенного знания о Боге, которое— наша задача, но Церковь

непобедима». Церковь состоит из людей, которые углубляются в истину, которые

ищут все более совершенную форму выражения ее, хотя по пути могут сбиться,

ошибиться. Отец Георгий Флоровский мне сказал как-то: «Нет ни одного отца Церкви,

кроме святого Григория Богослова, у кого нельзя найти чего-нибудь, может быть,

не идеально православного. Григорий Богослов этого не допустил, потому что был

слишком осторожен в своих писаниях». Но со временем частичная неправда или

несовершенное выражение истины изглаживается соборным опытом, то есть опытом

общения с Живым Богом. Порой этот опыт— удел очень немногих людей. Был

момент в средневековье, когда Православная Церковь заключила унию с Римом. Один

только епископ296 во всей

Православной Церкви отказался подписать акт унии, потому что это предполагало

принятие целого ряда догматических, вероучительных положений, которые были

неправославны. И когда ему было поставлено это на вид, когда ему братия

сказали: «Ты понимаешь, что остался в одиночестве?»— он ответил: «Да, но

я— православие». И он оказался прав, потому что в течение самого

короткого времени причины, по которым православные участники Флорентийского

собора согласились на унию, переменились, и православие вернулось и к истине, и

к единству297.

Бог не допустит, чтобы православие навсегда изменило истине, потому что

истина— это то, что есть, истина— это Бог, Который Себя

приобщает людям, Который пронизывает их Своим присутствием, Который является

светом их ума, огнем их сердца, крепостью их воли. Истину защищать нет смысла: она

нас защищает, потому что она— Бог Самый. Но вы должны знать, что в

исканиях выражения этой истины будут колебания и искания, будут моменты, когда