Metropolitan Anthony of Sourozh. Transaction
показаться слишком страшной человеку, но я помолился бы: Господи, Ты Свою жизнь
отдал для того, чтобы спасти этого человека,— спаси!
Как должен священнослужитель помочь близким умирающего, которые, может
быть, не вполне церковные люди?
Я думаю, что надо подарить им как можно больше своего времени. Нельзя прийти
«профессионально», с ними поговорить и уйти. Надо прийти и с ними побыть, и
дать им возможность просто говорить на житейские темы (часто, когда у человека
перед глазами страх, ему хочется поговорить о пустяках). А постепенно ты
сможешь обратиться к основной теме: да, жизнь течет, жизнь продолжается, а в
сердцевине жизни происходит что-то очень серьезное,— и происходит это и с
вами, и с дорогим вам человеком, который умирает… И говорить надо в первую
очередь о том, что любовь не может быть побеждена смертью, чтобы никогда никто
не смел говорить «мы друг друга любили», а только «мы друг друга любим во
веки веков». Я это говорил несколько раз на похоронах: не говорите «мы любили»,
говорите «мы любим друг друга», потому что человек уходит в вечность,
содержание которой— любовь и ничто другое. И вы можете врасти в эту
вечность тем, чтобы в вас любовь не только не умирала, но углублялась,
утончалась, делалась более светлой. А для того чтобы это случилось, подумайте:
что вас от этого человека отделяет, что в течение многих— или немногих—
лет, которые вы провели вместе, являлось как бы тенью в этой любви. И спешите
разрешить все существующие проблемы: трудности характера, неприятности,
озлобление, раздражение, мало ли что бывает между людьми в течение
жизни,— бывают и очень серьезные проблемы. И продумайте, что у вас на
совести (или у него, у нее может быть на совести), что между вами стоит
преградой к тому, чтобы любовь ликующе текла между вами. И эти проблемы
разрешайте не каким-то «деловым» образом, не приходите со словами: «Теперь
давай продумаем наше прошлое, с тем чтобы наше настоящее стало чисто и светло»,
а постепенно, разрешая одну проблему за другой.