человеческого мышления, физических реакций человека. Сами вы много говорили о

внутренней молитве, и прежде даже, чем я прочла ваши книги, меня очень

интересовала эта тема, потому что мне было ясно, что это дает результат, то

есть что люди, занимавшиеся созерцательной молитвой, получали от нее пользу. Я

делала такие попытки, в недавнем прошлом— очень усердные, потому что

страдала от смещения позвонка, а прибегать к болеутоляющим средствам не люблю.

Мне казалось, что созерцательная молитва, как о ней пишет святой Григорий

Двоеслов, например, размышление над Молитвой Господней, может облегчить мое

страдание. Так оно и оказалось. Так что в этом отношении я признаю, что Церковь

нашла умственные приемы, которые оказывают целительное действие, они

благотворны. Но мне кажется, что этот молитвенный опыт, как и другие

переживания, называемые религиозными, Церковь, так сказать, держит при себе,

говоря: эти переживания принадлежат нам, они ведут к Богу. Я не утверждаю,

будто то, что испытала я, может сравниться с опытом монаха, имеющего навык

молитвенной практики, но не присваиваете ли вы различные приемы и образ жизни, которые

могли бы пригодиться всем людям, не даете ли им объяснения, которые неприемлемы

для атеистов? А эта практика могла бы пригодиться человечеству сейчас больше,

чем когда-либо прежде,— сейчас, когда так легко прибегают к успокаивающим

психотропным средствам…

Митр.Антоний: Что касается приемов и методов, я совершенно с

вами согласен и приведу пример, который, так сказать, льет воду на вашу

мельницу: группа наркоманов случайно прочитала книгу The Cloud of Unknowing76 и обратилась к священнику (то был не я):

«Мы обнаружили именно то, чего ищем, и нам обошлось бы гораздо дешевле

достигать этого таким путем, чем наркотическими средствами»…

М.Ласки: И это был бы более здоровый способ…

Митр.Антоний: Несомненно. И сейчас есть целый ряд примеров,

скажем, как наркоманы через созерцание достигают того, чего они ищут в

наркотиках, и отходят от наркотиков в другую область. Что касается приемов, я