Отвечая еретикам, утверждавшим, что во время Воскресения мертвых воскреснет тело, отличное от умерше{стр. 474}го, он задает вопрос: «Одно согрешило, а другое в геенне?» Тогда что вы скажете Апостолу Павлу, говорящему: не хотим совлечься , но хотим облечься в небесное наше жилище? И как «смертное» поглощается «жизнью»? Ведь Апостол не сказал, чтобы «тленное и смертное тело было поглощено телом бессмертным», но чтобы смертное поглощено было жизнью (2 Кор. 5, 4). Ибо это происходит, когда воскресает то же самое тело. А если Бог оставит то изначальное тело и произведет другое, «то оно не поглощается, но остается во власти тления». Поэтому такого не происходит, но «это тленное тело» должно облечься в нетление. Ибо Апостол говорит, что тление не наследует нетления , но, напротив, тление поглощается жизнью (1 Кор. 15, 50. 2 Кор. 5, 4), ибо уже побеждается и преодолевается не нетление тлением, а, напротив, тление нетлением. Точно так же, как свеча плавится огнем, но сама огня не плавит, так и тление плавится нетлением и уничтожается, но само не может расплавить нетления и возобладать над ним» [1048].

Эта великая и таинственная истина, которая была нам неведома, но открыта человеколюбивым Богом (1 Кор. 15, 51), кажется нашему разуму на первый взгляд противоречивой и непонятной, но она яснее ясного. Достаточно задуматься над тем, что происходит в материальном мире. Одна и та же вода имеет одни свойства в жидком виде, и другие – в замороженном, в виде льда, то есть как плотное и твердое тело, и иные свойства – в виде пара, когда, нагреваясь, она переходит в газообразное состояние. Нечто подобное таинственным образом произойдет и с человеческим телом, которое воскреснет, «как ведает воскрешающий его Господь», тем образом, какой известен лишь премудрому Господу, воскрешающему его: сеется в тлении, восстает в нетлении; сеется, в уничижении, восстает в славе; сеется в немощи, восстает в силе; сеется тело душев {стр. 475}ное, восстает тело духовное (1 Кор. 15, 42–44). То есть сеется тело во гроб в состоянии тления, а восстает в состоянии нетления; сеется и погребается в состоянии бесчестья и зловония – восстает же в состоянии славы; сеется в состоянии немощи – восстает полным сил. Сеется тело, которое оживлялось и управлялось низшими, животными инстинктами и силами души, а восстает тело, которое будет животвориться и управляться духовными силами души. Кроме того, «поскольку новая обстановка и новое состояние, в которые попадет человеческий род после Воскресения, будут чужды тлению и тучности нынешнего мира, надо думать, что воскресшие тела будут такими, чтобы полностью гармонировать с этим состоянием и обстановкой» [1049].

Следовательно, тело, которое воскреснет, не будет уже алчущим, жаждущим и подлежащим тлению. Однако оно будет идентично тому, с которым была связана душа, и одновременно отличным от него, совершенным, нетленным, избавленным от напастей и немощей тления, которое упразднено. Там «уже не будет для него необходимости ни в пище, чтобы жить, ни в лестнице, чтобы подниматься, ибо оно делается духовным, чем–то чудесным, о чем мы не можем и сказать по достоинству»; оно становится таким, что мы не в состоянии сравнить его с чем–то подобным по ценности и светлости. Но то, каким образом это совершится, является таинством. И поэтому святитель Кирилл Иерусалимский использует такой образ: тело, облекшись в нетление, «претворяется», как железо, которое, вступив в контакт с пламенем, «делается огнем». Но поскольку этот образ не совсем точен, то добавляет: тело переделывается, но лучше сказать, «как знает сие воскрешающий Господь» [1050]. «Тогда, – говорит преподобный Исаак Сирин, – когда {стр. 476} придет время, которое Бог определил Своей достойной преклонения премудростью, Он воскресит нас в другом образе, который лишь Он знает, и введет нас в новое состояние. И всего этого с надеждой ожидаем не только мы, люди, но и святые Ангелы […], ибо из–за нас и они не могут войти в совершенство, потому что знают, что только один раз будет открыта дверь нового века и что и они упокоятся после обновления мира и восстановления нашей природы в первоначальном состоянии» [1051].

О новой форме, которую будет иметь это тело, нас известил Господь. Он учил, что в загробной жизни ни женятся ни выходят замуж, но пребывают, как Ангелы Божии на небесах (Мф. 22, 30). Те, кто будет жить там, получат нетленную и бессмертную природу и будут равны Ангелам (Лк. 20, 35–36). Кроме того, Бог упразднит в Будущей Жизни и чрево, и пищу (1 Кор. 6, 13).

3. Воскресение нашего тела будет не просто возвращением, выздоровлением или «восстановлением изначального состояния нашей природы» [1052]; это будет одновременно и возвышение, переход к высшему, лучшему, совершенному. Это нам открыл Дух Божий через Апостола Павла, который пишет: «Сеется тело душевное, восстает тело духовное. Есть тело душевное, есть тело и духовное» (1 Кор. 15, 44). Сеется тело, которое оживлялось и управлялось низшими, животными силами души. Восстает тело, которое будет животвориться и управляться духовными силами души. Существует тело животное и тело духовное.

Однако никто не знает на опыте, каким будет «духовное» тело, о котором говорит Апостол. Поэтому мы попробуем сформулировать некоторую идею, предоставив проанализировать этот термин богоносным отцам. Согласно божественному Златоусту, высокому уму богословия, то тело будет «духовным», потому что Святой Дух {стр. 477} будет постоянно пребывать «в плоти праведных и действовать через нее, хотя в теле же будет присутствовать и душа. Или, опять–таки согласно тому же отцу, оно называется «духовным», поскольку будет «легче и тоньше, так что будет держаться, подниматься и носиться в воздухе» [1053]; но, пожалуй, возможно и то и другое. И тогда как здесь, на земле, тело «от природы тяжелое и дебелое» и потому как бы притягивается постоянно вниз, то там оно будет изменено таким образом, что станет возноситься вверх, согласно апостольскому слову: восхищены будем на облаках в сретение Господу на воздухе (1 Фес. 4, 17). Таким образом, как замечает святитель Григорий Нисский, тела больше не будут обладать весом, «но, преложенные в более божественное состояние, будут как небесные тела сопутствовать бесплотной природе» [1054]: те, кто преобразован в более божественное состояние, поднимаются высоко, восходят вместе с бесплотной природой. Согласно святителю Григорию Паламе, «тогда как в нынешнем состоянии умная душа покрывается тяжестью плоти, то в будущем состоянии тела святых утончатся и одухотворятся таким образом, что станут почти нематериальными» [1055].

Формированию нашего представления о воскресшем теле помогает и пренепорочное тело нашего воскресшего Господа. Божественный Златоуст отмечает: «Поскольку до Его Воскресения еще неясно было будущее состояние, Господь преобразился на горе перед тремя учениками, открывая им «таинственно и не до конца», каким будет наше тело после воскресения. Явления Его в течение сорока дней после Воскресения имели целью известить нас и показать нам, какими удивительными будут наши тела после воскресения. Тело, которое вос{стр. 478}креснет, не будет нуждаться ни в крове, ни в одежде. Как пречистое тело Господа «вознеслось» во время Божественного вознесения, так и наше, которое будет «единосущно» ему, «будет вознесено на облаках» [1056].

Пречистое тело Господа, воскреснув, перестало нуждаться в пище. Он ел перед учениками часть печеной рыбы и сотового меда (Лк. 24, 42–43) отнюдь не потому, что нуждался в пище. Он сделал это, чтобы показать ученикам реальность Своего Воскресения, чтобы подтвердить, что Тот, Кто вкушал с ними пищу, и был Сам Господь, что это было то же тело, которое было распято на кресте. «Он сверхъестественным образом ел» и «сверхъестественным образом потреблял то, что съел», «божественной силой уничтожая съеденное» [1057].

И то же самое тело воскресло, «запечатану гробу», как мы поем на воскресной утрени 7 гласа [1058]. А в Пасхальное воскресенье мы поем: «Ты воскрес от гроба, Христе, не причинив ни малейшего вреда печатям, которыми запечатали гроб Твой враги» [1059]. Воскресший Господь вошел в {стр. 479} дом в Иерусалиме, где собрались Его опасающиеся иудеев ученики, «дверем затворенным» (Ин. 20, 19)! Его пренепорочному телу, уже просветившемуся и сделавшемуся нетленным, не препятствовала плотность материи. Живоносная плоть Господня преодолевала и побеждала пространственные структуры материального мира. И это было предвозвещением прославления и не тления наших собственных тел, когда наступит день их воскресения. В том же самом теле, нетленном и прославленном, Господь явился двум ученикам на пути в некое селение, но в ином образе (Мк. 16, 12), то есть в образе, отличном от того, который Он имел до распятия. Идя по дороге вместе с двумя учениками в Эммаус, Он остается неузнанным ими, а после благословения хлеба становится невидим для них (Лк. 24, 13–31).

Истину о природе воскресшего тела Господня прекрасно разбирает преподобный Никодим Святогорец, основываясь на Священном Писании и творениях отцов. Он пишет, что тело Господне после Воскресения «хотя сделалось бесстрастным и нетленным […], но при этом не преложилось в бестелесность и не потеряло своих естественных свойств: количества, качества, видимости, существовало в трех измерениях, определенное и ограниченное в пространстве. Поэтому преподобный Макарий говорит: «Пресвятое тело Владычне воскресло нетленным, бесстрастным, бессмертным и украшенным Божественной Славой, но будучи телом и имея прежний вид». Преподобный Иоанн Дамаскин добавляет, что Господь, «уверяя Фому, через него уверяет весь мир, что Он Бог и Человек, имея в Себе две природы и после восстания из мертвых и увековечивая ими обеими соответствующие действия и произвольные желания в бесконечные веки».

В течение сорока дней Господь являлся Апостолам, то принимая вместе с ними пищу, то беседуя о Царстве Божием, то есть о наиболее сокровенных его таинствах, как пишет священный Лука: которым и явил Себя жи {стр. 480}вым, по страдании Своем, со многими верными доказательствами, в продолжение сорока дней являясь им и говоря о Царствии Божием (Деян. 1, 3). Также и священный Феофилакт говорит: «Господь часто являлся ученикам и удалялся». А Григорий Солунский дополняет: «Евангелист не сказал, что Господь в третий раз уже при море Тивериадском пришел к ним, но сказал, что явился (Ин. 21, 1), показывая, что Он был с ними и невидимый чувственно. Он предоставил ученикам видеть Себя потому, что пожелал этого, ибо такова сила бессмертных тел».

Возможно, кто–то задается вопросом: «Зачем Господь ел после Воскресения и каким образом?» Недоумение такого рода разрешает Григорий Солунский: «Это непорочное тело питалось после Воскресения не потому, что оно нуждалось в пище, но чтобы удостоверить Свое Воскресение и показать, что оно, ныне вкушающее с ними, таково же, каким было до страдания. А пищей это тело распорядилось не по природе смертных тел, но Божественной энергией, можно сказать, как огонь, истребляющий воск, с той разницей, что огонь для своего существования нуждается в горючем материале, тогда как бессмертные тела для своего существования не имеют нужды в пище». И священный Феофилакт говорит соответственно: «Нужно мыслить Господне тело после Воскресения духовным, тонким и совершенно невесомым, не нуждающимся ни в пище, ни в чем–либо другом, а если оно и ело для достоверности, то ело не по природе, а по усмотрению, чтобы показать, что воскресло то же самое тело, которое страдало. И, конечно, совершенно естественным было для этого тела войти при закрытых дверях (Ин. 20, 19) и без труда перемещаться из одного места в другое». И далее: «Тело Господне (после Воскресения) не было Духом, но было духовным, то есть лишенным всякой тяжести и руководимым Духом» [1060].

{стр. 481}

Святитель Епифаний Кипрский обобщает все эти мы сли следующим образом. Христос воскрес, «поистине, к нему прикоснулся Фома, Он ел и пил с Апостолами и был с ними сорок дней и сорок ночей. Но когда Он вошел при закрытых дверях, то, войдя, показал жилы, кости, следы гвоздей и место прободения, то есть что это было настоящее тело. Вознесшись же на небо, Он сел одесную Бога (Рим. 8, 34), не оставив тела, которое «Он соединил как духовное и совершенное с единым Божеством». Подобным же образом и наши тела, сеющиеся ныне «душевно», должны воскреснуть «духовно», сеющиеся «в тлении» и «в смерти», должны воскреснуть «в нетлении» и «в бессмертии» [1061].