У Е. Трубецкого с ранних лет ясно проявилась одна черта, которая очень повлияла на писательский дар его я имею в виду его художественные интересы. Чтобы судить о том, как глубоко и плодотворно впитывал в себя Е. Трубецкой музыку, надо прочитать его "Воспоминания", где много места уделено именно музыке. Об отношении к живописи надо прочитать его замечательные этюды "Два мира в древнерусской иконописи" и "Умозрение в красках". Писательский дар у Е. Трубецкого был вообще очень высокого качества, он писал всегда ясно, образно, увлекательно. Возможно, что некая часть творческой силы уходила сюда и ослабляла чисто философское дарование его... Но философии Е. Трубецкой посвятил все же несколько превосходных книг, они не блещут оригинальностью, для этого Е. Трубецкой был слишком под влиянием Вл. Соловьева, но он достиг в своих книгах такой четкости в формулировках, такой стройности в развитии своих взглядов, что это сообщает его книгам бесспорную ценность.

758 XX ВЕК

После этих общих замечаний перейдем к изучению построений Е. Трубецкого.

5. Наиболее значительным философским трудом Е. Трубецкого является его книга "Смысл жизни". В предисловии к книге он пишет, что "этот труд есть выражение всего миросозерцания автора"[12], и это тем более верно, что эта книга была последним трудом Е. Трубецкого (изданным уже после его смерти). Я думаю, что и самая тема о смысле жизни была для Е. Трубецкого основной и центральной, что его философские анализы развились в диалектической зависимости от их значения для раскрытия смысла жизни. Но для Е. Трубецкого очень рано под бесспорным влиянием Вл. Соловьева эта тема о смысле жизни ставилась не просто как потребность найти гармонию в субъективном мире, вообще не как тема моральная, а как тема онтологии. "Смысл по существу (должен быть) неизменен и вечен", утверждает Е. Трубецкой[13], и эта платоновская установка чрезвычайно типична для него в ней ключ к пониманию его философских исканий и построений.

Если найти смысл жизни значит, что наше сознание не "гадает" о нем, а "обладает" им[14], то вместе с тем "неизменность и вечность" смысла предполагает, что он не открыт лишь моему сознанию, с его колебаниями и границами, что он независим от "моего" сознания и это ведет нас к "предположению"[15] некоего "безусловного сознания". Это предположение безусловного сознания, думает Е. Трубецкой[16], есть необходимая предпосылка всякого акта нашего сознания". В отличие от Вл. Соловьева, для которого принцип "всеединого сущего" был основным, Е. Трубецкой возвращается к знакомой уже нам позиции Ф.А. Голубинского (см. т. I, ч. II, гл. V) об изначальности для нас идеи Безусловного. "Истина есть всеединое сознание, а не всеединое сущее, пишет Трубецкой в заключении другой своей книги[17]: ибо сознание объемлет в себе и бытие и небытие и ночь, которая есть теперь, и день, которого уже нет. Только при таком понимании становится возможной истина о возникновении и уничтожении, т.е. о переходе от бытия к небытию и обратно". В этих словах выражена основная для Е. Трубецкого предпосылка подлинного "смысла жизни". Но как удостовериться, что это "предположение всеединого сознания" реально? Однако, прежде чем мы обратимся к этому, остановимся еще на том, как "обладает" мое сознание "истиной". "Искание ис-

759 ЧАСТЬ IV

тины, пишет Трубецкой[18], есть попытка найти безусловное сознание в моем сознании". Это значит, прежде всего, что наши мысли имеют форму безусловности ("всякое познавательное суждение утверждает некое определенное содержание сознания, как истинное, т.е. как безусловное"[19]. И так как о преходящем бытии нельзя как таковом иметь "безусловное" знание (здесь Е. Трубецкой снова повторяет Платона), а знание о преходящем бытии претендует на безусловность, то надо признать, что "всякий временный факт воистину увековечен в безусловном сознании... Или есть подлинно безусловное сознание, которое вечно созерцает прошедшее и будущее, или все временное есть ложь"[20] (т.е. о нем ничего нельзя "безусловно" утверждать). Это уже ответ на вопрос о реальности "безусловного сознания", но пока еще мы не исчерпали вопрос, как мое сознание может "обладать" истиной.

"Материал, из коего слагается наше познание, пишет В. Трубецкой[21], весь во времени, но сама истина о нем в вечности... Наше познание, таким образом, возможно именно как нераздельное и неслиянное единство мысли человеческой и абсолютной". Но отдельные акты познания остаются отдельными, а торжество всеединого смысла над бессмыслицей может обнаружиться лишь при полном упразднении грани между потусторонним и посюсторонним"[22]. Самый факт искания смысла "доказывает, что в нашей мысли и в нашей жизни нет смысла, которого мы ищем"[23], но тот же факт искания включает в себя и предположение, что этот смысл есть но где? Ясно: в Безусловном Сознании. Если "всеединство (= смысл) в одно и то же время есть и его нет"[24], то это противоречие касается лишь нашего сознания, которое то "обладает" смыслом, то теряет его.

Мы уже видели, что "предположение" Безусловного Сознания одно в состоянии охватить все эти факты в нашем познавательном замысле[25]. Трубецкой готов признать и другую формулу: истина говорит не только о том, что есть в нашем сознании, но и о том, что есть и за пределами всякого отдельного сознания, т.е. она "есть сущее и действенное" это есть "всеединый Ум"[26], который "обладает смыслом всего действительного и мыслимого... Деятельность всеединого Ума есть непосредственное всеведение и всевидение... а мы через него видим и вместе с ним сознаем"[27]. Надо только иметь в

760 XX ВЕК

виду, говорит Трубецкой (в ответе Лопатину, критиковавшему его замечания о Вл. Соловьеве в книге, посвященной последнему), что в "безусловном сознании надо искать не объяснение происхождения нашего познания, а обоснование его достоверности[28]. Это очень важно, чтобы правильно понять философскую позицию Е. Трубецкого.

Безусловное Сознание, Всеединый Ум, т.е. Абсолютное, Бог[29] не только "заключает в себе сущий смысл того, что есть, но и Божий замысел о том, что должно быть"[30]. Но если Бог является началом и концом мировой эволюции, ее вездесущим центром и смыслом, но не ее субъектом"[31], то этим устраняется пантеизм, то есть утверждается коренное различие Бога и мира. В самом мире надо различать "явление" и "его (явления) сущность", но эта мировая сущность есть "сущее становящееся"[32]. Абсолютное же закрыто от нас миром: вместо Абсолюта "мы всюду находим "другое", которое его не только заслоняет, но и активно ему противодействует"[33]. Трубецкой, принимая проблему "Софии", отвергает, однако, софиологию Вл. Соловьева и о. Сергия Булгакова[34] за пантеистическое смешение Абсолюта и сущности мира. Еще в более ранней своей работе о "Миросозерцании Вл. Соловьева" Трубецкой всюду настойчиво изобличает смешение у Соловьева двух рядов бытия "надо всегда ясно сознавать, пишет он[35], черту, разделяющую Божественное от внебожественного"; порядок "естественный" от "абсолютного".

Это преодоление пантеизма очень четко и последовательно проводится всюду Е. Трубецким[36] и прежде всего в гносеологии. "В опыте, пишет он, нам открыто не само абсолютно Сущее, а лишь абсолютное сознание о "другом"... становящемся, несовершенном... ибо весь процесс нашего познавания совершается не иначе, как через откровение абсолютного сознания в нашем сознании". "Абсолютное сознание активно в человеческом сознании", читаем тут же. Как это напоминает идеи Чаадаева, Пирогова о "мировом разуме", отчасти архиеп. Никанора об "абсолютном разуме"! "Интуиция сверхвременной связи мыслей в вечной истине" необходима для вечного процесса мышления: "она и есть то, что делает рассуждение логическим"[37]. Это утверждение, закрепляю-

761 ЧАСТЬ IV