И простер Господь руку Свою, и коснулся уст моих, и

сказал мне Господь:

Вот, Я вложил слова Мои в уста твои.

Смотри, Я поставил тебя в сей день над народами и царствами,

чтобы искоренять и разорять,

губить и разрушать,

созидать и насаждать.

(1,6-10)

Иеремия ясно сознавал, что не по собственной воле идет в Иерусалим пророчествовать. Это Бог избрал и возлюбил (познал) его еще до рождения (1,4-5; ср. Гал 1,15). Он должен стать орудием и освященным сосудом Духа Божия. Пророк возражает Господу с искренностью сына. Он готов исполнить Его волю, но не считает себя способным к этому. Подобно Моисею, он уверен, что не сможет послужить целям Промысла. Ведь ему нужно говорить вещи, которые вызовут протесты и даже ярость. Только надежда на помощь свыше помогает Иеремии преодолеть страх. Здесь мы снова видим одну из важнейших особенностей профетизма. Человек служит Богу не как бездумное орудие, а как свободное существо, избирающее путь Божий во имя любви и послушания.

Когда пророк появляется в Иерусалиме, он застает там борьбу со старыми суевериями, которые пытается искоренить царь Иосия. Иеремия со всей горячностью молодого сердца обрушивается на язычество, пустившее прочные корни при Манассии. Желая напомнить народу о его измене Моисееву Завету, пророк повторяет притчу Осии о неверной жене и притчу Исайи о винограднике:

Возвратитесь, дети-отступники,

говорит Господь,

потому что Я сочетался с вами.

(3,14)

Но Бог дает ему понять, что его слова не будут услышаны, что «обращение» иудеев остается поверхностным. Им придется многое испытать, прежде чем они познают истинное покаяние. Пророку трудно говорить об этом:

Утроба моя! утроба моя!

скорблю во глубине сердца моего,

Волнуется во мне сердце мое,

не могу молчать;

Ибо ты слышишь, душа моя, звук трубы,

тревогу брани.

Беда за бедою,

вся земля опустошается.

(4,19-20)

Пророк недоумевает: неужели Господь обманул Иерусалим и впереди у него только гибель и разорение (4,10). И тогда он получает новое откровение, полное света и надежды. Придет время, когда люди обратятся к Богу и «все народы ради имени Господа соберутся в Иерусалим и не будут более поступать по упорству злого сердца своего» (3,17). Тогда даже внешние символы богопочитания окажутся излишними, ибо Бог будет с людьми (ср. Откр 21,22):