Глава 44.

Посему, дабы не опустить ничего из предложенного, я опять возвращусь к предмету, чтобы совершенно поразить гидру. Представив в порядке, как я обещал, и другие основания их недоумения, и доказав, что должно сказать против них, я вслед за этим покажу и то, что касательно веры в воскресение плоти противник сказал согласно и тождественно с нами. И так рассмотрим то, что прежде решились мы сказать о словах Апостола. Слова его: я жил некогда без закона, как мы показали сначала, означают прежнюю жизнь нашу в лице прародителей, в раю, прежде заповеди, не без тела, но вместе с телом; потому что прежде, нежели дана была заповедь, Бог создал человека из праха земного (Быт.2:7); и тогда мы жили без похоти, совершенно не зная приражений неразумной похоти, которая увлекательными обольщениями удовольствий побуждает нас к невоздержанию. Ибо кто не имеет определенного закона, сообразно с которым он должен жить, ни самостоятельной власти рассудка, какой избрать образ жизни для того, чтобы заслужить справедливую похвалу или порицание, тот, надобно сказать, свободен от всякого обвинения; потому что такой человек не может пожелать того, что не запрещено; а если пожелает, не будет виноват. Ибо желание наклоняется не к присущим и находящимся в нашей власти предметам, но к таким, которые, хотя присущи нам, но не в нашей власти находятся. Как же может кто-либо желать и любить то, что ему не воспрещено и в чем оно не имеет нужды? Посему я не понимал бы и пожелания, если бы закон не говорил: не пожелай (Рим.7:7). А после того, как прародители услышали: а от дерева познания добра и зла, не ешьте от него; ибо в день, в который вы вкусите от него, смертию умрете (Быт.2:17), -тогда они возымели страсть и похоть. Ибо похотствующий желает не того, что имеет, над чем властвует и чем пользуется, но того, что воспрещено ему и отнято и чего не имеет; посему прекрасно сказано: я не понимал бы и пожелания, если бы закон не говорил: не пожелай, т.е., если бы не было сказано: не ешьте от него. Отсюда место и повод к происхождению греха, обольщающего и увлекающего меня.

Глава 45.

Подле того, как дана была заповедь, диавол стал иметь повод посредством заповеди произвести во мне похоть, возбудив и склонив меня хитростью впасть в желание запрещенного. Ибо без закона грех мертв (Рим.7:8), т.е. доколе не дана была и еще не существовала заповедь, грех был не действующим, и я прежде заповеди жил непорочно, так как не имел определенного закона и повеления, сообразно с которым должно было жить, и которое если бы нарушил, то согрешил бы. Но когда пришла заповедь, то грех ожил, а, я умер: и таким образом заповедь, данная для жизни, послужила мне к смерти (Рим.7:9-10); потому что после того, как Бог положил закон и определил, что должно делать и чего не делать, диавол произвел во мне похоть. Таким образом это завещание Божие и повеление, данное мне для жизни и бессмертия, для того, чтобы, повинуясь ему и живя согласно с ним, я имел радость и жизнь беспечальную и вечно блаженную и всегда цветущую бессмертием, по нарушении его мною, обратилось мне в смерть и осуждение; потому что диавол, которого теперь Апостол назвал грехом, - так как он есть виновник и изобретатель греха, - чрез заповедь получив случай, обманом склонил меня к преслушанию и, обольстив, умертвил, как подлежащего приговору: ибо в день, в который вы вкусите от него, смертию умрете (Быт.2:17). - Посему закон свят, и заповедь свята, и праведна, и добра (Рим.7:12); потому что дана не во вред, а для спасения: ибо мы никак не должны думать, чтобы Бог делал что-нибудь неполезное, или вредное. И так ужели благо соделалось для меня смертью, т.е. закон, данный с тем, чтобы быть для меня виною величайшего блага? Да не будет! Потому что заповедь Божия дана не для того, чтобы поработить меня тлению и наложить на меня печать смерти, виновницы погибели, но дабы обнаружился диавол, посредством добра устроивший мне зло, дабы он оказался и изобличен был, как грешник по преимуществу - изобретатель и устроитель греха, и дабы отлучен был от всего доброго, как устроивший противное заповеди Божией. Ибо мы знаем, что закон духовен, посему никому и ни в чем не может быть причиною вреда; потому что духовное обитает далеко от неразумной похоти и греха; а я плотян, продан греху (Рим.7:14), т.е. я, будучи плотян и поставлен среди зла и добра, как самовластный, дабы мог избирать, что хочу - (ибо говорит Бог: Я предложил тебе жизнь и добро, смерть и зло, Втор.30:15), - когда уклонился к преслушанию закона духовного, т.е. заповеди, и послушался плотского, т.е. совета змия: то вследствие этого выбора падши в грех, я продан был диаволу. Отсюда зло, осадив меня, сидит на мне и водворившись живет в плоти моей, как трутень в пчелином соте, часто летая и жужжа вокруг него. Так как за нарушение заповеди наложено на меня наказание - быть проданным злу, то я и не понимаю, что делаю, помышляя о том, чего не желаю. Ибо слова: потому что не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то делаю (Рим.7:15), должно принимать не по отношению к совершению и соделанию зла, но только по отношению к помышлению, так как посторонние помыслы часто прилетают к нам и склоняют нас к тому, чего не желаем, и душа помыслами увлекается ко многим предметам.

Глава 46.

Ибо совершенно не в нашей воле находится иметь, или не иметь помысл о чем-нибудь непригодном, но следовать или не следовать помыслам зависит от нас. Мы не можем воспретить, чтобы отвне наносимые для нашего искушения помыслы не входили в нас; но не повиноваться, или не следовать им можем. Иначе, каким образом Апостол зло, которое ему не нравилось, делал гораздо более, а добро менее, если бы он не говорил здесь о посторонних помыслах, которые к нам приходят иногда против нашей воли и неизвестно по какой причине? Впрочем эти помыслы надобно уничтожать и обуздывать, дабы, расширяясь за пределы, они не овладели шею, а при занятии ими добро возникнуть в нас не может. Посему справедливо сказал Апостол: ибо не понимаю, что делаю: потому что не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то делаю. Мы хочем, чтобы и не мыслить о неподобающем и беззаконном, потому что совершенное добро состоит в том, чтобы удерживаться не только от совершения зла, но даже и от помышления о нем: но вот добро, которого хочем, не делается, а делается зло, которого не желаем. Ибо часто против нашей воли приходят нам на сердце бесчисленные помыслы о бесчисленных предметах, наполняющие нас заботою и неразумными хлопотами. Посему желать не помышлять о таких предметах состоит в нашей воле, а сделать так, чтобы уничтожить эти помыслы, так чтобы они опять не пришли нам на ум, нельзя; потому что, как я сказал, это не в нашей власти, а в нашей власти только следовать им или не следовать. Посему смысл этого изречения: что хочу доброе, то не творю, следующий: хочу даже и не помышлять о том, что вредит мне, - ибо то добро безукоризненно, которое, как говорится, "сделано безукоризненно и совершенно и по рукам и по уму" [17]: - но не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то делаю; не хочу мыслить, - и мыслю, о чем не хочу. И посмотрите, не поэтому ли самому и Давид, болезнуя о том, что помышляет о том, о чем сам не хотел бы, просил Бога: от тайных моих очисти меня, и от умышленных удержи раба Твоею, чтобы не возобладали мною; тогда я буду непорочен и чист от великого развращения (Пс.18:13,14); и сам Апостол в другом месте говорит: ниспровергаем замыслы и всякое превозношение, восстающее против познания Божия, и пленяем всякое помышление в послушание Христу (2Кор.10:5).

Глава 47.

Если же кто, отваживаясь идти вопреки этих слов, возразит, будто Апостол учит, что не в помышлении только мы делаем зло, которое ненавидим и которого не желаем, но в самом действии и совершении его, потому что Апостол сказал: добра, которого хочу, не делаю, а зло которого не хочу, делаю (Рим.7:19), в таком случае, если говорящий это говорит правду, мы попросим его объяснить: что это за зло, которое Апостол ненавидел и не хотел делать, однако же делал, и что это за добро, которое он хотел делать, и однако же не делал; но напротив сколько раз хотел сделать добро, столько раз делал не добро, которого хотел, но зло, которого не хотел? То ли, что он, не желая служить идолам, а служить Богу, не мог служить Богу, чего хотел; а мог служить идолам, чего не хотел? Или то, что желая быть целомудренным, не делал этого, напротив предавался невоздержанию, которым гнушался? Кратко сказать: пьянство, распутство, гнев, неправду и другие дела порочные, которых не хотел, делал; а правды и святости, которых желал, не делал? Однако же он сам, усильно побуждая всех в Церкви удаляться от беззаконий и стараясь развить в нас праведность без примеси греха, внушает, что блюдутся для погибели и гнева не только те, которые делают непотребные дела и занимаются ими, но и те, которые соизволяют им в этом (Рим.1:32). Так как всякий грех и намерение достигает исполнения посредством плоти, то, ясно научая нас отвращаться всего этого и ненавидеть, он часто говорит в посланиях: не обманывайтесь: ни блудники, ни идолослужители, ни прелюбодеи, ни малакии, ни мужеложники, ни воры, ни лихоимцы, ни пьяницы, ни злоречивые, ни хищники, царства Божия не наследуют (1Кор.6:9-10). И, самое главное, убеждая нас всячески совершенно удаляться и отвращаться греха, говорит: будьте подражателями мне, как я Христу (1Кор.11:1). Таким образом он сказал вышеприведенные слова не в том смысле, будто он делает, чего не хотел, но в том, что он только помышляет; иначе как бы он был строгим подражателем Христу? А теперь, когда животные помыслы часто нападают на нас, наполняя нас то теми, то другими пожеланиями и неразумными похотями, "как мух неисчетных рои густые" [18]; посему он сказал: не то делаю, что хочу (Рим.7:15).-Эти помыслы мы должны смело изгонять из души, никак не соглашаясь делать то, что они внушают. Ибо для того ум наш и подвергается смущению от многих помыслов, чтобы мы, испытав всякие удовольствия и скорби, наследовали царство небесное, если не переменимся к худшему, но напротив всячески искушенные, как чистое золото огнем, не отступим от своей добродетели. Поэтому мужественно должны мы противостать помыслам, как храбрые воины, которые, узнав, что, они осаждены врагами, нисколько не обращают внимания на стрелы и разные их копья, но бодро устремляются на них для спасения города и ни мало не ослабевают в своем усердии, доколе, обратив в бегство их полчище, не изгонят их из своих пределов. Видишь, как помыслы, по причине живущего в нас греха, отвне восстают на нас, подобно бешеным псам, или свирепым и дерзким разбойникам, которых всегда направляет против нас жестокий властитель и князь неправды, и которые испытывают нас, имеем ли мы силу противостать им и воспротивиться.

Глава 48.

И так смотри, душа, чтобы тебе, поддавшись ему, не быть увлеченною в его власть; тогда мы не в состоянии будем дать за тебя выкупа. Ибо какой выкуп даст человек за душу свою? (Мф.16:26) Хорошо и отрадно было бы, если бы мы не имели противодействующих нам и сражающихся с нами. Но так как это невозможно, и мы не можем достигнуть того, чего желаем (ибо мы желаем не иметь увлекающих нас в страсти; - тогда без труда можно бы спастись; - но чего мы желаем, то не делается, а бывает то, чего не желаем; потому что нам нужно, как я сказал, испытание), поэтому не поддадимся, душа, не поддадимся лукавому, но облечемся во всеоружие Божие, нас защищающее и приготовляющее к подвигу, облечемся в броню праведности и обуем ноги в готовность благовествовать мир; а паче всею возьмем щит веры которым возможем угасить все раскаленные стрелы диавола; и шлем спасения возьмем, и меч духовный, который есть слово Божие, чтобы нам можно было стать против козней диавольских (Еф.6:11-17), и низложить всякое превозношение, восстающее против познания Божия (2Кор.10:5); потому что наша брань не против крови и плоти (Еф.6:12). Это я говорю потому, что таков характер писаний Апостола. Ибо много можно сказать о каждом изречении в этом послании, как правильно и строго оно выражено; но долго было бы таким образом рассматривать каждое из них. Я имел теперь в виду показать только характер и цель его речи. Справедливо говорит он: потому что не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то делаю; соглашаюсь с законом, что он добр; а потому уже не я делаю то, но живущий во мне грех. Ибо знаю, что не живет во мне, то есть, в плоти моей, доброе (Рим.7:15-18). Впрочем вы помните, что мы выше поставили себе пределы, а если я, при всей поспешности, желая скоро все изъяснить, слишком замедляю, и объем моей речи стал больше, чем я ожидал, то надобно же постараться окончить ее; иначе мы никогда не достигнем конца в предложенном рассуждении.

Глава 49.

И так мы говорили, если вы помните, что с того времени, как человек, прельстившись, нарушил заповедь, грех, получивший начало от этого преслушания, вселился в него. Таким образом сперва произошло возмущение, - и мы исполнились пожеланий и помыслов чуждых, лишившись Духа (ευήο) Божия и исполнившись плотской похоти, которую вложил в нас хитрейший змий, когда мы в короткое время вышли из круга повеления Божия. Посему-то для истребления греха Бог изобрел для нас смерть; иначе в нас бессмертных он и сам, как я сказал, был бы бессмертен. Таким образом словами: знаю, что не живет во мне, то есть, в плоти моей, доброе, Апостол хочет показать, что вследствие преступления, посредством пожелания, вселился в нас грех, от которого, как молодые отпрыски и побеги, всегда возникают в нас сладострастные помыслы. Ибо есть в нас два рода помыслов: одни возникают от вкравшейся в тело похоти, которая, как я сказал, произошла от влияния плотского (υ) духа; другие происходят от закона заповеди, который получили мы, как врожденный и естественный закон, возбуждающий нас к добру и исправляющей наши мысли. Оттого по уму мы соуслаждаемся закону Божию (это внутренний человек), а по живущей во плоти похоти соуслаждаемся закону диавола; - это тот закон, который противовоюет и противодействуют закону Божию, т.е. стремлению ума к добру, тот самый, который всегда, производит в нас страстные и плотские влечения к беззаконию, совершенно увлекая к сладострастию.

Глава 50.

Мне кажется, что Павел очевидно предполагает здесь три закона, из коих один соответствует врожденному в нас добру, который он ясно назвал законом ума; другой происходит от приражения лукавого и часто увлекает душу в страстные представления, который назвал он противовоюющим закону ума; третий, - который укоренился во плоти вследствие греха от похоти и который назвал он законом греховным, живущим в членах (Рим.7:23). Утверждаясь на этом законе и им управляя, лукавый часто вооружается против нас, понуждая нас к неправде и злым делам. Отвне внушаемый лукавым закон и чрез чувства, подобно асфальтовой лаве, изливающийся внутрь в самую душу, он поддерживается: законом, находящимся в плоти вследствие похоти. Кажется, что в нас самих есть одно начало лучшее, а другое - худшее. Когда лучшее по природе будет сильнее худшего, тогда весь ум устремляется к добру: а когда худшее, усилившись, будет подавлять лучшее, что называется войною против вложенного в нас добра, тогда напротив, человек опять влечется к разного рода мечтаниям и худым помыслам.