Одинъ благочестивый старецъ, достигнувъ глубокой старости, слегъ наконецъ на смертный одръ. Братія окружили его и горько плакали о разлукѣ съ нимъ*, старецъ же, напротивъ, былъ полонъ радости и, открывъ глаза сбои, тихо улыбнулся:, — помолчавъ немного опять улыбнулся, и черезъ нѣсколько минутъ тишины улыбнулся въ третій разъ. „Мы плачемъ, а ты смѣешься^, сказали ему братія. — „Да, отвѣчалъ старецъ, я смѣюсь. И въ первый разъ я засмѣялся тому, что всѣ вы боитесь смерти, въ другой разъ потому., что вы неготовы къ ней, и въ третій потому, что иду отъ трудовъ на покой“. („Прол.“ апр. 30).

III. Молитвами препод. Пелагіи да поможетъ намъ Господь воспрянуть отъ суеты житейской и положить за правило хотя изрѣдка, хотя напр. нѣсколько минутъ передъ отходомъ ко сну, іподумать о смерти и будущемъ судѣ: такое размышленіе непремѣнно будетъ для насъ полезно, какъ оно было полезно для всѣхъ прибѣгавшихъ къ нему. (Священникъ Г. Дьяченко).

Поуч. 2-ое. Св преподобная Пелагія.

(Страшный судъ).

I. Въ день преподобной Пелагіи, нынѣ ублажаемой въ церковныхъ пѣснопѣніяхъ и чтеніяхъ, нѣкогда великой грѣшницы, но искренно покаявшейся и скончавшейся праведницей, благодаря тому, что ей однажды пришлось выслушать поученіе св. епископа Нонна

392 М ѣ с я ц а октябрь.

о будущемъ судѣ, весьма прилично предложить вашему вниманію, возлюбленные мой слушатели, слово св. Ефрема Сирина о страшномъ судѣ. Выть можетъ оно въ нѣкоторыхъ слушателяхъ при содѣйствіи Божіей благодати пробудитъ св. чувства ихотя нѣсколько стряхнетъ съ насъ безпечность о спасеніи нашей души.

II. „Христолюбивые братіе мой!41 начинаетъ такъ свое дивное изображеніе страшнаго суда преподобный и богоносный отецъ нашъ Ефремъ Сиринъ, этотъ великій учитель покаянія и слезъ

о грѣхахъ нашихъ предъ Богомъ и людьми. „Послушайте о второмъ и страшномъ пришествіи Владыки нашего Іисуса Христа. Вспомнилъ я, говоритъ онъ о себѣ, объ этомъ часѣ и вострепеталъ отъ великаго страха, помышляя о томъ, что тогда откроется. Кто опишетъ это? Какой языкъ выразитъ? Тогда Царь царствующихъ, возставъ съ престола славы Своей, сойдетъ посѣтить всѣхъ обитателей вселенной и сдѣлать съ ними расчетъ. Когда помышляю о семъ: страхомъ объемлются члены мой, и весь изнемогаю, глаза мой источаютъ слезы, голосъ ослабѣваетъ, уста смыкаются, языкъ нѣмѣетъ и помыслы научаются молчанію. Такихъ великихъ и страшныхъ чудесъ не было отъ начала твари и не будетъ во всѣ роды!

Исполнится время, пробьетъ послѣдній часъ міра: огненная рѣка потечетъ съ яростію, подобно свирѣпому морю, полетъ горы и дебри, и пожжетъ всю землю и дѣла, яже на ней. А тамъ, горѣ, звѣзды спадутъ, солнце померкнетъ, луна мимо идетъ и небо свіется аки свитокъ (Ис. 34, 4). Кто въ состояніи помыслить о семъ страшномъ измѣненіи лица всей твари?

Затѣмъ услышится гласъ трубы, превосходящій всякій громъ; гласъ, вызывающій и пробуждающій всѣхъ отъ вѣка усопшихъ, и праведныхъ и неправедныхъ. И во мгновеніе ока, всѣ люди отъ четырехъ концовъ земли будутъ собраны на судъ. Ибо повелитъ великій Царь, — и тотчасъ съ трепетомъ поспѣшно отдадутъ: земля своихъ мертвецовъ, а море своихъ.

Вотъ, собрались всѣ, — и въ трепетномъ молчаніи ждутъ явленія славы великаго Бога—Судіи (Тит. 2, 13), нисшествіе Котораго откроется явленіемъ знаменія

Сына человѣческаго (Матѳ. 24, 30), явленіемъ креста, сего скипетра великаго Царя, узрѣвъ который всѣ уразумѣютъ, что вслѣдъ за нимъ явится и Самъ Царь. — И точно, вскорѣ затѣмъ услышится съ высотъ небесныхъ: се женихъ грядетъ (Мѳ. 25, 6); се приближается Судія, се является Царь, се Богъ всяческихъ грядетъ судить живыхъ и мертвыхъ! Тогда, братіе мой, отъ гласа сего содрогнутся основанія земли’, тогда на всякаго человѣка нападетъ страхъ и ужасъ отъ чаянія того, что грядетъ на вселенную. Тогда потекутъ ангелы, соберутся лики архангеловъ, херувимовъ и серафимовъ, и всѣ многоочитые съ крѣпостію и силою воскликнутъ: Святъ, Святъ, Святъ Господь Богъ Вседержитель, иже бѣ и сый и грядый (Апок. 4, 8)! Тогда всякая тварь на небѣ и на землѣ и подъ землею съ трепетомъ возопіетъ: Благословенъ грядый во имя Господне (Матѳ. 21, 9)!

Тогда разверзутся небеса и откроется Царь царствующихъ, предивный и преславный Богъ нашъ, подобно страшной молніи, съ силою многою и несравнимою славою, какъ проповѣдалъ и Іоаннъ Богословъ, говоря: се грядетъ со облети и узритъ Его всяко око, и иже Его прободоша, и плачъ сотворятъ о Немъ вся колѣна земная (Апок. 1, 7)! Какой страхъ и трепетъ будетъ въ часъ тотъ! Кто перенесетъ видѣніе Того, отъ лица Коего побѣжитъ небо и земля (Апок. 20, 11)?— Небо и земля побѣгутъ! Кто же, послѣ сего, въ состояніи устоять? И куда побѣжимъ мы грѣшные, когда увидимъ престолы поставленные и сѣдящаго Владыку всѣхъ вѣковъ; когда увидимъ безчисленныя воинства, со страхомъ стоящія окрестъ престола? Ибо тогда исполнится пророчество Дайіила: зряхъ, дондеже престали поставишася и Ветхій деньми сѣде... Тысяща тысящъ служаху Ему и тмы темъ предстояху Ему; сидище седѣ, и книги отверзогиася (Дай. 7, 9, 10).