Опять чудесно при запертых дверях Христос является ученикам. И те-перь, в присутствии Фомы, так же, как в его отсутствие, становится посреди них, чтобы исцелить маловерие ученика, и произносит обычное слово, подавая им благо мира.

Заметь здесь, что евангелист не просто поведал происшествие, но с намерением прибавил: "после восьми дней" и то, что собраны были все в одном месте. Этот восьмой день не может быть другим, как воскресным. Ибо "во едину от суббот", то есть в день воскресный, Господь явился прочим ученикам, а потом, со включением в счет этого дня, в восьмой день собравшиеся ученики вместе с Фомой опять подобным образом видят Господа. В восьмой День бывают и собрания в церквах, где при дверях затворенных - видимо и вместе невидимо - является всем Христос. Невидимо приходит Он как Бог, а видимо - в теле; ибо предлагает нам для осязания плоть Свою, чтобы твердо веровали в то, что Он истинно воздвиг Свой Храм. А что обещание таинственного благословения есть некоторое исповедание Воскресения Христа, это доказывается словами Самого Христа. Разделяя преломленный хлеб, Он говорил: "Сие есть тело Мое, которое за вас предается; сие творите в Мое вос-поминание" (Лк. 22, 19). Следовательно, причастие таинства и есть некое исповедание и воспоминание того, что для нас и за нас Господь умер и воскрес и исполняет нас за то Божественным благословением. Убоимся же неверности, осязав Христа, но явимся твердыми и постоянными, чуждыми всякого сомнения.

При этом внимательные пусть припомнят Магдалину, которой возбранено было прикасаться Христу. "Не прикасайся ко мне,- сказал Он ей,- ибо Я еще не восшел к Отцу Моему" (Ин. 20, 17). Фоме же позволяется и осязать ребра и раны от гвоздей потрогать. Почему так? Первой не позволено прикасаться, как еще не освященной благодатью Духа, потому что до Вознесения Господа на Небо не нисходил еще на всех Дух. А Фоме позволялось, так как он вместе с другими апостолами получил Духа. Ибо хотя он отсутствовал, но и на него простерлась щедрость Дающего.

Еще мне кажется достойным рассуждения следующее. Фома осязал ребро Спасителя, внимательно испытал рану от воинского копья, тщательно осмотрел раны от гвоздей. Как же, скажут, в теле нетленном явились знаки разрушения? Ибо раны на руках и ногах и прободение оружием есть знаки повреждения тела. А тело Христово, преображенное в нетление, должно было сбросить вместе с повреждением и все, что относится к повреждению. Неужели хромой и в другой жизни будет хромать? Или кривой воскреснет с одним глазом? И как освободимся от тления, если происходящие от него болезни останутся в наших телах?

На этот вопрос мы скажем следующее: после Воскресения не будет в людях никаких остатков повреждения, никаких признаков, предшествующих ему или следующих за ним. "Сеется в уничижении, восстает в славе", как говорит апостол Павел,-"сеется в немощи, восстает в силе" (1 Кор. 15, 43). Что же другое значит восстать в силе и славе, как не то, что всякая немощь, всякое бесчестие повреждения будут удалены, и род человеческий возвратится к истинному нетлению? Но Фома требовал этого для своей уверенности, и Господь наш Иисус Христос, чтобы не подать нам никакого повода к маловерию, так и является, как Фома требовал. Это для того, чтобы мы правильно поняли таинство Воскресения, то есть веровали бы, что воскресло не другое тело, а то самое, которое умерло на кресте.

"Фома сказал Ему в ответ: Господь мой и Бог мой!" (Ин. 20, 28). Так быстро и ревностно исповедовал Христа тот, кто прежде казался медлительным! Когда Господь показал раны от гвоздей и ребро Свое, дух Фомы, освободившись от всякого недоумения, утвердился. Но скажет кто-либо: почему так или подобными знаками приводится к вере ум учеников? Не достаточно ли было узнавания Христа - увидеть рост, знакомые черты лица? Но это было бы еще сомнительно. Ибо они могли подумать, что некий дух принял образ Спасителя, и к этой мысли легко привело бы их само прохождение через запертые двери, потому что земное тело по своей природе требует соответствующего себе входа. Итак, необходимо было, чтобы Господь наш Иисус Христос обнажил свой бок и раны и показал кровавые знаки плоти, чтобы утвердить учеников.

Когда же удален всякий повод к сомнению, Фома справедливо воскликнул: "Господь мой и Бог мой!". Ибо кто Господь всех по естеству, тот по необходимости, есть Бог истинный, и наоборот: кто Бог по естеству, тот необходимо и господствует над всеми. То и другое говорится с членом, то есть с такой частицей на греческом языке, которая означает определенность, особенность, чтобы всякий понял, что Он называется Господом и Богом не по подобию Ангелов, а в собственном смысле. Фома называет Его-как сына Бога истинного - Самим Господом Богом. И сам Спаситель, слыша это от ученика, не порицает его, не отвергает, а хвалит и приемлет, даже повелевая другим также проповедовать: "Идите, научите все народы" (Мф. 28, 19). Из этого видно, что и от нас желает Господь такого же исповедования, какое произнес Фома. Ибо Он по естеству Господь и Бог и после того, как принял человечество. Замечаем также и то, что ученик, осязавший руки и ноги и ребра, исповедал Его, не разделяя Еммануила на двух сынов, ибо един Господь Иисус Христос, по Писанию.

"Ты поверил, потому что увидел Меня; блаженны невидевшие и уверовавшие" (Ин. 20, 29). Слова Спасителя исполнены великого провидения и приносят нам величайшую пользу. Для большего уверования показав ученикам Свое пронзенное ребро и раны от гвоздей, принял и пищу, хотя не имел в том нужды, чтобы не оставить никакого повода к неверию, Он заботится и о нас. Ибо знал, что будут такие, которые не станут признавать воскресение мертвых и скажут: и мы желаем видеть и осязать, как Фома. Это падение предотвращает Христос, когда говорит: "блаженны невидевшие и уверовавшие". И справедливо, ибо для видевшего нет никакого повода к сомнению. Но кто верует тому, чего не видит, а слышит о том от учителей, тот более совершенно почитает того, в кого верует. Блаженны все, кто уверовали по проповеди апостолов, очевидных свидетелей и служителей Слова. Им должны мы веровать, если желаем получить жизнь вечную и жить в селениях Небесных. Святитель Кирилл Александ-рийский (116, 688-690).

СУЕВЕРИЯ

Приметы

Многим из христиан (суеверие) кажется делом безвредным - склонять к нему слух, собирать приметы, слушать истолкователей примет. Чихнул кто-нибудь на слове говорят: и это имеет значение. Кого-нибудь сзади назвали по имени, нога поскользнулась при выходе, зацепилась одежда-все это помеха. И люди весьма серьезные, ожидающие Судию с небес, легко впадают в этот вредный порок. Но слушай: отвержен народ, предавшийся этому (5, 90).

Это враг издевается над человеком: если показалась кошка, выглянула собака или утром встретился человек, хотя самый благорасположенный, но с поврежденным правым глазом или бедром,- он отскочит, отвернется, зажмурит глаза. Что бедственней такой жизни - все подозревать, во всем видеть препятствие, когда все должно возводить душу к Богу? Святитель Василий Великий (5,91).

Если есть (суеверия) у язычников, это нисколько не удивительно. А когда поклоняющиеся кресту, приобщающиеся неизреченных таинств и достигшие мудрости держатся языческих обычаев, это достойно слез (44, 122).

Суевериясмешное и забавное внушение сатаны, впрочем только не смеху, но и геенне подвергающее обольщающихся. Святитель Иоанн Златоуст (44, 121).