«После соборования, – рассказывает далее матушка Зиновия, – мы все подходили под благословение отца Петра. Он расспрашивал про каждого из наших детей, зная всех поименно. А внуков у наших родителей 30, и отец Петр не забыл никого, потому что за всех постоянно молился. Наша сестра Анна сказала отцу Петру теплое благодарственное слово, стоя на коленях. Люди плакали навзрыд. Это прощание трудно описать словами. Мы все чувствовали и осознавали, что прощаемся со своим духовным отцом навсегда в этой земной жизни. И, действительно, нам больше не суждено было встретиться».

«Ну что вы плачете?», – ласково утешал Батюшка каждого, кто подходил к нему под благословение, будучи сам не в силах сдержать своих слез...

После соборования и двух тяжелых операций отец Петр возвратился домой с единственной почкой, но продолжал свое пастырское служение. Служить ему становилось все труднее и труднее. Часто он был вынужден прерывать ненадолго службу, чтобы дать передышку больному сердцу. Коекого из церковных он просил тогда почитать проповедь святых отцов – особенно он любил проповеди Иоанна Кронштадтского. А нередко давал людям возможность послушать полезную и поучительную информацию из церковных газет.

«У нас тут свой Иерусалим»

Покидал отец Петр свой родной храм редко. В молодые годы он вместе с мамой и сестрой совершил несколько паломнических поездок по святым местам: бывал в Киеве и Почаеве, поклонился многим святыням Руси. Бывал он и на земле древней Иверии – Грузии. На обратной стороне фотографии, сделанной во время посещения вместе с матерью и сестрой ТроицеСергиевой Лавры, Батюшка собственноручно написал: «Фотография в память посещения святой Сергиевой Лавры 31.05.1967 г. Находился на земле, истоптанной святыми стопами преподобного Сергия Радонежского, против дверей храма Покрова Пресвятой Богородицы Московской Духовной академии. На молитвенную память боголюбивейшей монахине Анастасии о нашем посещении. Всегда просящие святых молитв». Но куда бы Батюшка ни уезжал, к воскресной службе в своем родном храме всегда возвращался. Поэтому все его поездки занимали, как правило, не больше недели.

Вспоминают, что однажды отец Петр вместе с близкими ему людьми посетил древний грузинский монастырь Мцхету, что недалеко от Тбилиси. По случайности в это же самое время туда прибыл Святейший Патриарх Грузии Илия I. Все, кто был в монастыре, стали брать у него святое благословение. Подошел к Предстоятелю Грузинской Православной Церкви и отец Петр. Патриарх посмотрел на него и неожиданно спросил: «Откуда?» «С Кавказа», – кротко ответил Батюшка. «Кавказ великий, – видимо, не удовлетворился таким ответом Святейший. – Откуда именно?» «Из Слепцовки», – последовал ответ. Седовласый Патриарх ткнул молодого батюшку Петра пальцем в лоб ив упор спросил: «Из Слепцовки, говоришь? А кто служил в твоем храме в прошлое воскресенье?» «Я служил по милости Божией», – тихо ответил Батюшка. «А кто будет служить в это воскресенье?» – продолжал Патриарх. «Если Богу будет угодно, то снова я», – отвечал Батюшка под пристальным взглядом Патриарха. «Молодец!» – похвалил Святейший и с радостью благословил его.

С огромным удовольствием отец Петр выезжал на природу. Он очень любил Кавказ. Посадив близких в небольшой автобус и прихватив с собой нехитрую еду, он любил проехать десятокдругой километров в сторону ближайших гор, где не уставал умиляться и восхищаться местной красотой. «А нука начинайте: «Хвалите Имя Господне...» – просил он всех, кто приехал с ним, и сам умиленно начинал петь эти величавые глаголы. Люди вспоминают, что Батюшка умел радоваться природе с неподдельной детской радостью, прославляя Создателя этой великой гармонии и красы. Он с восхищением прикасался к ярким цветам, расстелившимся пестрым ковром у его ног, с восторгом слушал звонкое щебетание птиц и тихое журчание прохладного горного ручья. А дома мог часами рассказывать о том, как пахнет полынь в степи, про аромат свежескошенного сена... Когда в церковном саду созревали абрикосы, Батюшка брал детей, подводил их к дереву, срывал спелые сочные плоды, всех угощал, а сам говорил с детским восхищением: «Ну посмотрите, какая красота! И кто же их так разрисовал? А пахнут как!» Откусит кусочек: «А сладкие, сладкие какие! А нука рвите себе полные карманы!» Дети рады стараться, а с ними и Батюшка не может нарадоваться.

Отец Петр благословлял своих прихожан, желавших поехать по святым местам. Когда они возвращались из паломничества, то первым долгом шли к своему настоятелю, ибо уже знали: он ждет их самого обстоятельного рассказа о путешествии. Иногда, по прошествии какогото времени, отец Петр вновь просил рассказать об увиденном и пережитом. Батюшка считал, что когда человек так несколько раз расскажет, то лучше запомнит свои впечатления и сохранит их на многие годы.

«Ну, поездили, посмотрели святыньки, помолились? – приветливо улыбался возвратившимся паломникам отец Петр. – Вот и слава Богу, что посмотрели, помолились и вернулись благополучно. А ведь дома как хорошо! У нас тут свой «Иерусалим».

Действительно, тот, кто хотя бы один раз побывал в «Слепцовке», стремился непременно возвратиться сюда вновь и вновь. «Слепцовская была для нас как свет в конце тоннеля, – делится воспоминаниями матушка Зиновия Федоровна Афонина. – Я была студенткой, училась в Калмыкии, а родители мои с четырьмя младшими детьми жили вместе с батюшкой. И всякий раз мы мчались в «Слепцовку» словно на крыльях. Нигде так мы не могли свободно и легко чувствовать себя православными христианами, как тут. Здесь меньше процветал атеизм, верующий человек мог перекреститься, не озираясь по сторонам. А в самом храме нас встречала такая благодать, что мы забывали обо всем земном».

Когда пришел час возрождения православных храмов в других станицах Сунженского района, где проживало преимущественно русскоязычное казачье население, люди пошли туда, освященные благодатным словом своего пастыря – отца Петра Сухоносова. Люди шли с верой – искренней, горячей. Кто из них мог тогда предположить, что беда уже стояла на пороге? Страшная, непонятная, необъяснимая война поднимет людей с мест, насиженных веками, и разметет их, словно осенние листья, по всей земле. Когда и станица Орджоникидзевская наполнилась страдальцами, беженцами, вооруженными боевиками и работорговцами, отцу Петру предложили переехать в безопасное место. Кроме того, он нуждался в отдыхе, постоянном врачебном наблюдении и лечении. Но Батюшка смиренно ответил: «А что скажут овцы, когда останутся без своего пастыря? Будь что будет...»

Часть V.

И снова скорби...

Новые гонения