Окружаемая печалями от нищеты, вдовства и бесчадия, Ноеминь говорила: «Не называйте меня Ноеминью» (то есть красивой), «а называйте меня Марою» (то есть горькой), «потому что Вседержитель послал мне великую горесть» (Руфь. 1, 20). Впрочем, в стольких печалях имела она немалую отраду от Руфи, снохи своей, которая не оставила ее, но привязалась к ней таковою любовью: «Куда ты пойдешь, туда и я пойду, и где ты жить будешь, там и я буду жить; народ твой будет моим народом, и твой Бог — моим Богом; и где ты умрешь, там и я умру и погребена буду; смерть одна разлучит меня с тобою» (Руфь. 1, 16-17).

Не меньшие и нас окружают печали, снаружи и внутри. На внешнего человека находят болезни: то расслабление тела, то немота языка, то усыхание рук — как на ту женщину. Внутренний же человек расслабляется грехами: он нем и безъязычен, когда не хочет исповедовать беззакония свои, и, как отсохшую руку, имеет волю, не желающую благого намерения приводить в исполнение.

Но во всех этих бедах есть у нас великая отрада — Пресвятая Богородица, если имеем к Ней веру несомненную, надежду дерзновенную и союз любви.

Ноеминь, лишенную мужа и детей, кто смог бы утешить в горькой печали? Руфь смогла.

Но что в Руфи было утешительного, способного к освобождению от печали, когда она была такой же нищей, сирой, и вдовицей? То, что она стала прообразом Марии, Матери Христовой, ибо и она была одной из праматерей Его: «Вооз родил Овида от Руфи; Овид родил Иессея; Иессей родил Давида царя» (Мф. 1, 5—6), который был праотцем Христа по плоти. Это и утешало Ноеминь в печали. Ибо, когда она видела Руфь, радовалось сердце ее, тайно из-вещаясь, что от ее плода произрастет радость всей вселенной — Иисус, Сын Марии.

И если только тень Марии могла претворить печали в радость, то тем более Сама Мария, Мать всякого утешения, утешит нас во всякой нашей скорби, внутреннего и внешнего человека уврачует! Только прибегнем к Ней верою и привяжемся такой же любовью, как Руфь к Ноемини, — да неразлучны будем с Нею во все дни жизни нашей.

О, Госпожа, будь с нами во все дни до скончания века!

Нравоучение

Если благодатью Богородичной исцелилась женщина, по имени Вера, чаю, что (по имени самому своему) и саму веру несомненную имела. Ибо невозможно кому-либо исцеление или дарование какое от Бога без веры получить. Врач душ и телес, Сын Божий, «исцеляя всякую болезнь и всякую немощь в людях», веры всюду требовал, и по вере подавал излечение (Мф. 4, 23; 9, 29). Так в Капернауме по вере сотника исцелил Он слугу его: «Иди, и, как ты веровал, да будет тебе. И выздоровел слуга его в тот час» (Мф. 8, 13). Так и кровоточивой: «Дерзай, дщерь! вера твоя спасла тебя», — и спасена была с того часа (Мф. 9, 22). Так же двум слепцам: «По вере вашей да будет вам. И открылись глаза их» (Мф. 9, 29-30). Также хананеянке: «О, женщина! велика вера твоя; да будет тебе по желанию твоему» (Мф. 15, 28). И многих иных по вере их спас.

О, сколь сильна к получению прошения вера в молитве!

Удивляется святой Киприан, вспоминая разбойника на кресте: как такой грешник, всю жизнь свою в убийствах и прочих беззакониях проживший, при кончине своей краткою молитвою рай себе отверз, и спрашивает Господа: «Что даровал, Господи, Стефану, большее разбойника сего? Что большее принял возлюбленный ученик Твой, который возлежал на перси Твоей на вечери? Чем более упокоены Павловы поты? Чем столь многих Святых многообразные муки, раны и смерти вознаградились? В один час тому разбойнику воздалась та мзда, какую они столькими трудами и скорбями получили».

Но не дивись, святой Киприан! Я тебе слова твоего небесного сожителя в ответ приведу, святого Амвросия, который говорит тебе, как верой великой, хоть и в малой молитве, райскую себе разбойник дверь отверз. Ибо когда Господь наш во время Своего вольного страдания был всеми оставлен, когда и обещавшим с Ним умереть Петром отвержен был, тогда лишь один разбойник веровал Ему и, исповедуя Его, Господом Царствующим нарек: «Помяни меня, Господи, когда приидешъ в Царствие Твое!» (Лк. 23, 42).

Здесь можно было видеть великую веру разбойника: когда у всех вера оскудела, когда все веровавшие соблазнились о Христе, он не соблазнился, но с верою Ему помолился, за что и услышал: «Истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю» (Лк. 23, 43). Так говорит святой Амвросий: «В тот час, когда рай принял Христа, — принял и разбойника».