Церковь Православная учит, что земная жизнь - это море бесконечных житейских волнений, а смерть телесная есть успокоение от бурь и тревог земной жизни. Это как бы осуществление полноты нашего первого воскресения.

Сказано, что над имеющими часть "в воскресении первом... смерть вторая не имеет власти; но они будут священниками Бога и Христа и будут царствовать с Ним тысячу лет" (Откр. 20, 6). Небесное тысячелетие, начавшееся еще при земной жизни, окончится после Второго Пришествия, когда Господь Иисус Христос передаст царство свое в руки Бога и Отца (1 Кор. 15, 24).

Православные веруют, что ко времени Второго Пришествия подойдет к концу "тысяча лет" (Откр. 20, 4) бытия Церкви: Небесной - торжествующей и земной - воинствующей. Тогда сатана будет освобожден из темницы своей "и выйдет обольщать народы... число их как песок морской" (Откр. 20, 7). Сказано, что перед наступлением Второго Пришествия число беззаконников и отступников от веры во множество раз превзойдет число праведников, что, однако, никак не вмещается в представления иеговистов. Ведь они рисуют нам тысячелетнее благоденствие на земле без искушений мира и диавола. Допустимо ли, что при такой идиллии грешники умножились как "песок морской"? И почему живущие во всеобщем благоденствии иеговистского тысячелетия вдруг решатся последовать советам сатаны? А что же "земные министры"? И почему будет бездействовать иеговистское "небесное правительство"? Выходит, что сатана одолеет их?!

А что произойдет по окончании тысячелетнего царства? Об этом иеговисты не ведают, поскольку их учение ограничивается верой в вечное существование жизни на земле в ее настоящем виде. Слова Откровения о "новой земле" и "новом небе", которые пребудут во святой правде, они относят на счет тысячелетнего царства.

В этом уповании иеговисты подобны древним иудеям, которые ожидают от Мессии прежде всего земного благоденствия. В ярких красках изображают они на страницах своих многочисленных брошюр огромные земные плоды, которыми почему-то вдруг станет одаривать нас земля. Прогулки по лесам со львами и медведями станут обычным делом186. Люди не будут знать болезней187. Чарльз Рассел обещал, что ко прочим удобствам добавится еще и то, что люди заговорят на одном языке, а умом и талантами любой из них превзойдет лучших из живущих в евангельский век, т.е. ныне.

Как видим, чаяния иеговистов вполне ограничены кругом земным. Богу на этой ликующей земле нет места. Похоже, в иеговистском раю не будет ни землетрясений, ни засух, ни наводнений, ни зависти, ни пороков. Изменится природа земная и человеческая. Уйдет боль, и женщины станут рожать без мук.

Неужели изобилие одежды, пищи и бытовой комфорт это и есть чаемое человечеством от Бога спасение? Разумеется, этим здоровым и счастливым людям ни к чему Господь, который Своим благим промыслом через боль и болезни ведет человека к покаянию.

Священное Писание поясняет нам, что в Царствии Божием нет времени (Откр. 10, 6)188, а следовательно, нет и пространства, ибо две эти координаты взаимно связаны. Отсюда исходит понятие о бесконечной вечной жизни, т.е. бесконечной и вечной не в смысле беспредельного течения времени, а бытия, в котором такая величина, как время, отсутствует совсем. Бесконечность противополагается конечному, как вечное временному, преходящему.

Апостол Павел, будучи восхищен на третье небо, слышал глаголы неизреченные, но не мог их передать, ибо нет в человеческом языке таких слов и понятий, которыми возможно описать высшую, небесную реальность. Не мог Апостол сказать также: в теле своем он был восхищен на небо или вне оного, ибо если уже на земле "Царствие Божие не пища и питие, но праведность и мир и радость во Святом Духе" (Рим. 14, 17), то тем более в небесной его ипостаси наше материальное и плотское несовершенное тело, еще не преображенное и не воскресшее, не имеет никакого участия.

По наступлении Второго Пришествия Спасителя "небеса свернутся, как свиток кожаный" (Ис. 34, 4), - предрекает святой пророк Исаия, выявляя таким образом преходящий характер настоящей материальной вселенной.

Как мы уже отмечали, небом иеговисты называют "небесное правительство", а землей - новое жизнеустроение людей и вещей в тысячелетнем царстве, поэтому нередко иеговисты озадаченно вопрошают: возможно ли, чтобы земля действительно свилась, как свиток? И конечно же, предсказания пророков Исаии и Иоанна Богослова они склонны рассматривать как ни к чему не обязывающую метафору. Ибо как же тогда на земле - свитке устроится тысячелетнее царство? Мы же вправе здесь предположить, что Господь преобразует материю и приведет в небытие ее вещественно-грубое состояние.

Иеговисты, упоминая о "небесном правительстве" (небе) и царстве тысячелетнем (земле), называют их новым небом и новой землей. Но разве можно назвать новой, праведной землей тех, кто в конце тысячелетия восстанет против стана святых? (Откр, 20, 8).

Православные усматривают в грядущих событиях "времен последних" (Откр. 20, 8) прообраз духовной и физической брани врагов Христовых, и лишь после их поражения (Мф. 24, 14) воцарится вечная безгрешная жизнь на воистину новом небе и новой земле. О чем свидетельствуют книги Ветхого Завета, многокрасочно изображающие бытие преображенной земли. Но не все в Ветхом Завете, как, впрочем, и в Новом (Гал. 3.24), было вполне открыто, и далеко не всякий израильтянин способен без превратных толкований вместить грядущую небесную реальность. Повествования пророков о земном рае есть не что иное, как описание царства праведников после Первого Пришествия, для которых оставление утех мира сего было истинной радостью, а смерть великим приобретением (Флп. 1, 21). Для человеческого большинства высшая небесная реальность оставалась непостижимой, ведь даже премудрому Аврааму за верность Бог обещал умножение именно земных благ. Вот отчего ветхозаветные пророки рисуют нам грядущее благоденствие в сугубо вещественных, сочно-ярких земных красках.

Далеко не все откровения пророков о будущем мире соотносят свидетели Иеговы с тысячелетним царством. Так, слова пророка Исаии: "Перекуют мечи свои на орала, а копья свои на серпы" (Ис. 2, 4), - они связывают с существованием своего нынешнего "теократического царства"189, хотя уместным было бы (даже согласно их логике) отнести это обетование к периоду их тысячелетнего царства. Впрочем, сектантов, по-видимому, мало волнуют порой просто вопиющие противоречия, содержащиеся в их учении. Неизменно следуют общему принципу сектантства: все, что хотя бы внешне увязывается с их лжеучением, то выставлять на всеобщее обозрение как согласное слову Божию; все "прочее" просто не занимает их сознания, поскольку является "сатанинскими выдумками".