Прошлого года приходили ко мне некоторые и просили сделать что-нибудь полезное для монастырей; но не было мне возможности беседовать с ними; потому что страдал я телесным недугом, и болезнь служила мне извинением в том, что молчал. Ибо кто видел тяжесть страданий, тот узнал причину молчания. В недавнем же времени пришло мне на память, что из других монастырей приходили за тем же самым. Поэтому, как поступить? Сказать ли особое слово последним, а тем в другой раз, или одним словом удовлетворить тех и других?

Но стыжусь рассуждать о том, в чем уже преуспели, чтобы не стать самоосужденным. Неприлично невежде учить мудрых, как и бедняку приглашать на пир богача. Я младенчествую еще разумом, они же удивляют своими успехами. Слова не установят истины, но истина обыкновенно дает твердость словам. Без лжи говоря, умею слагать слова, но не в силах показать отличительные признаки многообразной добродетели. Изображением добродетели служить дело, а слово - одна тень изображения; и в тени нет ни одной существенной черты, а есть только подобие таких черт.

Итак, что же? уклониться ли нам от выслушания просьбы, или не делать, о чем умоляли? Какой же будет нам от сего плод? Многие и послушание принимали на себя для упражнения в добродетели. А если обратим внимание на то, как что бывает в свете, то найдем, что и рабы дают в заем своим господам, и юные подают советы старцам, и ничего нестоящие люди содействуют в ином мужам великим. Народ составляется из людей разного рода, а слава бывает одна. Прославляемый выше прославляющих, и слава, став посредницею между тем и другими, сама тем украшается. Покажем опыт упражнения в слове, как воин показывает опыты воинского искусства пред военачальником. Пусть узнают, что можем говорить, не имея у себя дел. То одно признайте в нас полезным, что, любя истину, обвиняем сами себя. Прискорбно мне, что не сделано мною дело, для которого призван; и делая, боюсь, чтоб оно не было отвергнуто, как недостойное. Но откажусь ли поэтому? - Подчиненный не может противиться дающим о нем суд. Многое знаете вы, братия, уча самым делом; но желаете узнать и малое, находя удовольствие слышать слово. Скажу и я вам, что в пищу годен плод, а не листья, дающие тень; слова тоже, что листья, а дело - плод. Хотите ли узнать силу дела? Узнайте вкусив, а листья вводят в обман своим подобием. Сделаю удовлетворение вам, зная ваше смиренномудрие. Сознаю свою малость и дивлюсь вашей скромности. Скажу, что изобретение вам принадлежит; потому что от вас заимствует свою красоту. Бедны те, которые окрашивают [1] царскую багряницу, однако ж, она имеет нужду в сих людях ничего незначущих. - Приготовляющие царскую диадиму весьма недостойны, чтоб самим сделать из нее употребление, однако исполняют, что им приказано. Знаю, как земледельцы взрезывают землю плугами и волами; но я гораздо неспособнее к делу. Многие, по навыку, в подробности знают, что требуется искусством, но не в состоянии дать в этом отчет; иные, преуспев по причине частого занятия, изобрели искусства, или усовершили изобретенные; так и я предложу вам слово о вашем житии, об ином зная, потому что говорят другие, а иное присовокупляя и от себя в дар вашим трудам.

Житие монахов подобно ангельскому, и чин их - совершать Божию службу. Монах настоящую жизнь посвящает на служение Богу, и отдает ее в заем, чтобы получить в рост вечную жизнь; отдает Богу свое доброе расположение и удостаивается общения с Ним; за настоящие труды надеется получить вечные блага; по вере дает в заем земное, и восприемлет небесное. Одни монахи знают, какие уставы для божественного подвига на земле. Мореплаватели, плавая по морю, подвергаются неприятности; и монахи бедствуют, проводя жизнь в безмолвии. Что для тех море, то для них действие воздушных сил. Как тем ветры препятствуют продолжать плавание: так они борются с сопротивными в воздухе духами. О сем-то подвиге говорил Апостол, и наименовал духов злобы (Еф.6:12); обезопасил подвижника добрыми умащениями, вступающих в подвиг убедил вызнавать скрытную засаду. Монахи ведут борьбу, не видя сопротивников.

Каковыми же должны быть они? Не отказываюсь сказать, что думаю о сем. Это - пророки, обладающие духовным искусством, к которому не привычна плоть; они делают сокровенное дело, которого не видят и сами делающие; производят куплю не того, чем можно уже наслаждаться; напрягают труд в том, чего можно только надеяться; путь их - уразумение, а предел пути - согласие. Они преселяются на небо, и о них тысячи есть сказаний; многие, утаившись, избежали вражеских козней; другие, не вступая в борьбу, побежали, некоторые же из страха обратились в бегство; а иные уловлены в плен и опозорены; многие даже преданы смерти; немногие довершают весь путь, и редкие купцы возвращаются из странствия. Представь держащих путь среди варваров; таков и путь монахов. Два конца в виду у них, когда производят куплю, в чаянии, или приобрести великую прибыль, если будут иметь успех, или потерять и настоящее свое достояние.

В городах, на так называемых зрелищах, видал я борющихся со зверями; не меньшее предприемлют дело и монахи. Или вдруг обогащаются, или лишаются и жизни. И Апостол наименовал жизнь свою зрелищем (1Кор.4:9), в подтверждение нашего слова, что вступили вы в борьбу. Он назвал ее и поприщем (1Кор.9:24), сказал о себе, что подвизается (26). По битве уразумей, какое это позорище; по борьбе заключай, что это за подвиг; по зрителям составь себе понятие, какими делами занят привлекающий к себе зрителей; смотрят Ангелы и человеки. Не напрасно сказали мы, что жизнь монахов подобна ангельской. На что же смотрят Ангелы, как не на сокровенные дела? Смотрят на сети, какими обложено монашество, на коварные способы, на нападения и злокозненные всякого рода ухищрения бесов. Смотрят, как монахи избегают сетей, как, подобно зверям, перескакивают чрез них; как обращают в бегство сопротивников, как иных обличают, как поражают притворных друзей. - Вот на что смотрят Ангелы. А на что же смотрят люди? - Без сомнения, на дела человеческие; потому что на монахов воздвигаются гонения, помыслы, нищета, лишения, болезни, нестроения, обвинения, клеветы, оскорбления и тому подобное.

Весьма многотрудна жизнь монашеская. Если она ни худа, ни хороша; то расхищается. Если имеет подмесь; то как вино, разбавленное водою, скоро портится, и окиснув, бывает уже не драгоценною, но ничего нестоящею, не полезною, но вредною, не наслаждение доставляет, а неприятность. Жизнь нашу надобно сберегать, как вино. Не как случится, должна проходить она; не смеху надобно посвящать ее, не многословно, хотя бы и невинному, не частым изворотам, хотя бы и не хитрым, не рассматриванию различных вещей, хотя бы и не напоминающих об удовольствии, не многолюдству, хотя бы упрашивали окружающие. Ибо кто предан сему, тот, хотя не потерпит вреда, однако же не насладится и выгодами.

Знаю, что многие ленивые изнемогали, а иные трудящиеся приобретали себе упокоение. Но утружденные, если изнемогают от труда, то, по восстановлении здравия, имеют и приобретение и похвалу. Павел не отрицал в себе немощи плоти; впрочем, признавался, что соблюдается ему венец. Кто поленился трудиться, тот бессмыслен, и у мужественных почитается невеждою. Вот он не давал обета монашеской жизни; потому и не имеет ничего у себя и не несет нарекания, что не приобрел. Но если ленится давший обет, то подвергается и наказанию и взысканию за прохождение служения. Не знаете разве, что терпит ленивый воин? У него строго требуют исправности оружий, требуют попечения о коне, обо всем, что в обязанности воина: деятельности, подчинения, доблести. Не будет извинения монаху нерадивому, как и земледельцу, не возделывающему земли. Обновив плоть свою, монах, засевай в себе услаждение евангельским плодом. Не оставляй тела своего в бездействии, как поступил получивший один талант. Ибо получивший отпущение грехов и благодать, и предавшийся праздности, осуждается как виновный. Он стал воином Христовым, и пользуясь правами царского воинства, вознерадел о деле. Если Господь пощадит нерадивого и ленивого воина, то пощадит и монаха. Если Владыка щадит негодного раба, то пощадит и его. Если Владыка щадит ленивого раба, то пощадит и монаха. Подвергается наказанию земледелец за нерадение о посеве, воин за нечистоту оружия; не тем ли паче будем наказаны мы, монахи, если вознерадим? Вино стало худо: причиною тому сосуд, или место, или обмазка сосуда. Владелец вина изыскивает причину, и дознавшись, не попустит вину более портиться. Самый малый комар может отнять у вина сладость, и оно не одобряется уже при употреблении. Ничтожная причина часто бывает виною великих зол. Следствием малого нерадения бывают великие и неисцельные язвы. Пусть знают монахи, что они тоже, что рабы, земледелатели и воины Христовы, и обязаны быть готовыми на указанных им местах. И все люди рабы: но одни бежали от господина и служат иным, т.е., бесам; иные же приставлены к маловажной службе; некоторые в услужении у людей, став рабами рабов! А монахи - свои Богу, Божии служители.

Обратите внимание на данное вами обещание, и сознаете, что не лгу; послушайте Апостола, и ясно уразумеете сказанное. Умерщвляю тело мое, и порабощаю, говорит он (1Кор.9:27); и еще: плоти угодия не творите (Рим.13:14); и: облецытеся во вся оружия Божия (Еф.6:11): и: тако теку, не яко безвестно (1Кор.6:11). Сперва исполнил, а потом и научил тому. Вот всеоружие Божие - быть полезным и себе и многим. Если монах готов на дело свое; то и не готового избавляет от нашествия змия.

Монахам надобно быть земледелателями и воинами. Душа несравненно многостороннее плоти. Знаю людей, которые и делом занимаются и к брани готовы. Таковые были при Ездре; созидали они храм, и десницы свои уготовляли на врагов. И в колене Вениаминовом метко бросали копье обеими руками. Тем паче достаточно будет ума с готовностью исполнять многие духовные дела.

Если надобно сказать подробнее, то объясню вам дело примером семени. Сказали мы, что ведение души, приемлемое ею от Бога, по благодати, есть обновление души; а евангельское семя есть послушание заповедям. Ты приобрети пока послушание, а не заботься о дожде возращающем семя. Если угодно будет Богу дать рост в настоящей жизни, то препитаешь и других благодатью. А если отложить до будущей жизни; там пожнешь и будешь иметь всегдашнее обилие. Возделывай данную тебе благодать и, возделывая, охраняй от всего, вкрадываюшегося на ниву ко вреду ее. И муравьи тайно уносят семя, и вороны во время сна твоего похищают его. Поэтому с земледельческими орудиями имей при себе и военные орудия; заступом искореняй терны, а пращею разгоняй хищников. Иногда и змий расположится у тебя на ниве; ты не предавайся страху, но приди и прогони его, чтобы не оставался он у тебя. Если же попустишь остаться змию; то чрез него найдут себе вход и прочие звери; и пока медлишь, боясь их множества, приведут в запустение ниву твою, а тебе невозможно уже будет насладиться плодами трудов своих; потому что змий вырастит там лес и оснует свое жилище. Таким образом многие страны сделались непроходимыми, и многие поля в конец опустошены зверями. И Законодатель сказал, что истребление Хананеев должно производить понемногу, да не умножатся на тя зверие дивии (Втор.7:22). Если будете ленивы, братия, то сами дадите причину к запустению своему. Если пресмыкающийся сделает навык закрадываться к вам, то размножит свои порождения, наделает множество нор и займет землю твою; а на изрытом поле невозможно будет сеять; если же и будет что посеяно, то с ущербом для тебя, потому что плодородие приведено в упадок пресмыкающимися. Если не истребишь в скором времени обнаружившуюся в тебе страсть; произведет она струп. Если не залечишь малого загниения, даст от себя тысячи отпрысков и повредит весь твой состав. Ты заграждаешь здесь одну нору; а пресмыкающееся (так назвали мы страсть) сделает отверстие в другом месте; преграждаешь один вход, а оно открываешь себе много выходов. Поэтому и не можете преодолевать страстей; они произвели в вас застаревший струп. Поэтому и не уверены, что нива ваша будет многоплодна; сами, ни мало того не подозревая, дали вы опустошить ее. Упало у вас земледелие, и думаете, что такова человеческая природа. Писание говорит о чистоте; а вы предполагаете, что имеет оно в виду другое употребление. Писание свидетельствует о добрых делах, а вы не верите; дивитесь словам, и не показываете дел; почитаете сие написанным для того, чтобы удивлялись вы Богу, а не подвизались. Столько обленились рассуждающие так; стали содейственниками своих противников; они хуже ничего не делающих, потому что останавливают и портят дело.

Обратите внимание, монахи, на то, что сделал враг с Иовом, и узнаете, на какие борьбы вооружается он. Поелику ясно увидел, что оберегаются от пресмыкающихся и зверей; то ввел в борьбу подобное с подобным, чтобы омрачить и благочестивое подвижничество. Развратил некоторых монахов, и ими старается подчинить себе не развратившихся. Как скоро случается подобное, истинный монах не выдерживает нарекания многих. Если не истребить сего; то будет в непрестанной брани. Если прикоснется к проказе; то сообщится ему и зловоние. Если отринет от себя; то соблазн многих для него же обратится в худшее. Это - первая и величайшая злокозненность врага, что борьбу с ним привел в замешательство. Двух выгод достигает он сею хитростью: оставляет человека в беспечности, и истинного врага делает невидимым; а сим предуготовляет третье зло, именно же, что и доброе почитается подобным худому. Всеми же сими способами ополчается он против истины. Так довел до падения Адама; так низложил и Каина: первого чрез жену, а последнего чрез брата. Не умею и выразить жадности этого волка. Прихожу в ужас за вас, монахи: как терпите это? Изумляюсь, представляя, чему подвергаетесь при сих нападениях.