Святые Отцы говорят, что надо возвра­тить благодать тем путем, каким она ушла.

Может ли человек заметить сам, что он впал в нерадение?

Симптом нерадения это сокращение и оставление молитвенного правила. Другой симп­том небрежное исполнение своего послуша­ния, когда человек совершает его не перед оча­ми Божиими, как должны делать живущие в монастыре, а только перед людьми.

Какие конкретные меры можно принять в этом случае?

Начинать надо с того, чтобы побеждать себя в малом. Например, если утром, когда про­снулся, хочется полежать еще несколько минут по вине нерадения, перебори это желание и тот­час вскочи с постели.

А что надо при этом предпринять духовнику?

Духовник должен чем-нибудь заинтере­совать человека, чтобы работа была для него интересной, захватывающей, чтобы он видел плоды своей работы и весь втянулся в нее.

Как помочь человеку вернуться к молит­венной жизни?

Духовнику надо разобраться, помочь че­ловеку уяснить вопрос, как он потерял благо­дать. Именно в этом направлении человек дол­жен работать над собой, чтобы вернуть благо­дать снова.

Человек впал в прелесть, не слушается ду­ховного отца и старших, ничего не спрашивает, ре­шает сам то, на что не имеет права, желает стать личностью, не забытой в истории человече­ства. Как выйти из этого состояния?

Надо смирить этого человека, дать ему самые низшие послушания.

Если в монастыре утвержденная священ­ноначалием игуменья, от которой в обители очень многое зависит, впала в такое состояние, можно ли что-то сделать? Если она заявляет: «Здесь я митрополит»,имеет ли духовник право ее сми­рить?

Святые Отцы говорят, что блудников мо­гут исправить люди, тщеславных ангелы, а гордых только Бог.

Как Вы думаете, за какими монастыря­ми будущее: за теми, которые развиваются в го­родах, центрах цивилизации, где люди все-таки ищут Бога, или за удаленными от мирских со­блазнов уединенными обителями в деревнях, где большая часть населения далека от веры?

Будут крепкими те монастыри, которые основаны на подвиге, а не на благодеяниях мир­ских людей.

Но монашеский подвиг очень разнообразен: есть подвиг аскетический, который является вто­рым этапом по Святым Отцам, а первый подвиг, который предстоит человеку, пришедшему в мона­стырь,это подвиг служения ближним. Отсюда такая специфика современных монастырей.

Подвиг служения ближним это не мо­нашеская, а общехристианская заповедь. Но у монахов она имеет определенные формы. Это, прежде всего, молитва за весь мир и личная ас­кеза.

Но чтобы стать таким монахом, по Свя­тым Отцам, человек должен еще некоторое время прожить в общежитии, прийти в определенное состояние. Большинство из нас еще не достигло та­кого состояния.

Само общежитие уже требует от челове­ка посещения храмовых молитв, борьбы со сво­ими помыслами и хранения имени Иисуса Христа в своем сердце. Каждый монах должен тво­рить Иисусову молитву, будь он хоть пустынник, хоть общежительный монах. Преподобный Се­рафим Саровский говорил, что монах без Иису­совой молитвы это горелая головешка.

Согласны ли Вы с тем мнением, что по не­мощи монашества и по невозможности нести древние аскетические подвиги в той мере, как их несли раньше, все более возрастает значение мона­стырей как проповедников Православия, то есть миссионерское?

Один подвижник обращал своей пропо­ведью тысячи народов, потому что ему содейст­вовала благодать. А сейчас десять учителей не могут обратить в христианство одного человека. Для того, чтобы обратиться к христианству, нужно христианство увидеть. В лице миссионе­ра люди должны увидеть человека, преображен­ного благодатью Духа Святаго. Тогда они пой­мут, зачем нужно принимать христианство.