Я человек практически невоцерковленный и в мыс­лях часто позволяю себе вольности. То, что неко­торые рок-музыканты приходят к Православию,- не аргумент. Еще больше людей приходят к Богу (как к последней надежде) через пьянку, наркоманию, проституцию. Но это же не повод для того, чтобы попробо­вать воцерковить эти пороки. Чем больше «нельзя» будет в Церкви, тем качественнее, по-моему, будет ее состав. Отказаться от пристрастия трудно. Но вот что лично для меня стало открытием в Ваших книгах, так это мысль, что именно воля занимает в религии, в вере очень важное место. И еще. Попробовал представить себе, можно ли творить Иисусову молитву во время рок-концерта. Не получится. Во время, например, во­енного сражения получится, а вот во время рок-кон­церта нет. Святой Иоанн Лествичник пишет, что хрис­тианин - это тот, кто подражает Христу. Да, Христа можно представить себе на свадьбе, можно представить напевающим что-то, но вот дергающимся под рваные ритмы на сцене представить Спасителя невоз­можно.

Полностью согласен с Вашей оценкой рок-музыки, кроме одного выражения: «Христа... можно представить напевающим что-то». Христа можно представить поющим вместе с Апосто­лами благодарственный гимн Богу, как это было после Тайной вечери.

Мне нравится рок-музыка, а как к подобной музыке относится Православие?

Рок-музыка - это музыка смерти, гниения и распада; му­зыка, в которой запечатлены извращенные страсти; музыка какого-то сатанинского шабаша, как будто бы темная сила, вырвавшаяся из преисподней, запела и заплясала на земле. Вы пишете, что Вам нравится рок-музыка; но ведь и наркома­нам нравятся наркотики, а пьяницам - алкоголь. Впрочем, рок нравится не Вашему духу, а греху, живущему в человеке. Христианская аскеза - борьба с грехом, а рок-музыка - это гимн самому греху. Помоги Вам Господи избавиться от этой привязанности.

Какую музыку можно слушать православному хрис­тианину и стоит ли ее вообще слушать?

Какую слушать музыку или не слушать вовсе,- зависит от духовного уровня, на котором находится христианин. Сна­чала надо исключить сатанинскую музыку: разновидности рока и джаза, которые имеют ритуальное происхождение; затем му­зыку, насыщенную страстными мелодиями, даже в завуали­рованном виде, например вальсы Иоганна Штрауса; затем музыку, содержащую в себе дурную мистику, например му­зыку Шарля Гуно или некоторые произведения Жака Оффенбаха (опера «Сказки Гофмана»). Народные песни долж­ны быть дифференцированы, надо убрать то, что напоминает частушки и пляски. Следует выбрать серьезную классиче­скую музыку, но помнить, что она является аналогом светской поэзии и несет в себе только душевные эмоции и пережива­ния. Если человек взойдет на более высокую духовную сту­пень, то ему захочется слушать только церковное пение, ко­торое призывает к молитве, и то захочется слушать только в храме. А кроме храма, самая лучшая музыка - это песнь че­ловеческого сердца, в котором звучит имя Иисуса Христа.

С точки зрения Православия является ли грехом смотреть кинокомедии? Все комедийные актеры - большие грешники? Как относиться к этому христиа­нину?

Древняя Церковь несравненно более ригористично смот­рела на профессию актера, чем современное общество. В древней Церкви актер и изготовитель идолов не допускались к Таинству Крещения, а если были крещены, то к Причаще­нию. Впоследствии существовало также правило, что свя­щенник не должен был брать в жены актрису, хотя бы она была девственницей. Пусть эти правила теперь практически не применяются, но они показывают отношение Церкви к то­му, что Вы назвали кинокомедией. Я не навязываю Вам сво­его личного мнения, но не могу учить и благословлять вопре­ки канонам Церкви. Я думаю, что для детей будут полезными и не менее интересными познавательные, документальные программы, в том числе по истории, географии, а также «из жизни зверей». Важно, чтобы дети не отходили от природы, а ориентиром для этого не может служить комедия. Я думаю, что обилие шуток портит ребенка и учит несерьезно отно­ситься к жизни. Я считаю, что Чарли Чаплин не должен ста­новиться героем детской души.

Как православному человеку относиться к произве­дениям Александра Пушкина, в которых есть эле­менты эротики и бранные слова?

Похабщина не становится лучше, если ее написал Пушкин.

У нас в Курске поставили памятник батюшке Сера­фиму (в монастыре Коренная пустынь) и архиман­дриту Ипполиту (Халину) (был настоятелем Рыльского Свято-Николаевского монастыря, 16 лет на Афоне). Батюшке Ипполиту поставили памятник на террито­рии... санатория. Мода на памятники святым - по всей России. В Ваших книгах есть фрагменты, посвя­щенные скульптуре. Из них я уяснил, что это все-таки не кощунство. Стал еще интересоваться и в интервью с одним из скульпторов натолкнулся на такое: «В гру­зинских храмах есть очень высокие образцы скульп­туры. Традиции, которые пришли из Византии в Гру­зию, дали прекрасные образцы скульптуры». Если можно, несколько слов об этом или совет - что почи­тать по теме. Можно ли сегодняшнее увлечение скульптурой отнести к процессу секуляризации Церк­ви? Скульптура святому на площади и в храме - это разные вещи?

Героям истории можно воздвигать памятники именно как память, потому что их подвиги принадлежат земле. Свя­тых надо почитать через их иконное изображение, так как они принадлежат вечности; а памятник не отражает в себе тайны преображения. В грузинских храмах много прекрас­ных барельефов, но скульптур святых нет; об этом вы може­те получить подробные сведения в трудах академиков Шал­вы Амиранашвили и Георгия Чубинашвили, имеющихся на Русском языке. Скульптурные изображения святых характер­ны для Католической церкви именно из-за ее оземленности. Скульптура святому на площади - профанация; скульптура святому в храме - модернизм и разрушение литургического Предания.

Прочитала Вашу статью «Скрытый демонизм» й была удивлена Вашими резкими суждениями о литературе. Сложилось впечатление, что Вы отрица­ете важность и нужность изящного искусства. Если так, зачем человеку таланты? (Я имею в виду те слу­чаи, когда человек служит талантом Богу, как Федор Достоевский, о котором Вы также высказались неле­стно.)

В статье «Скрытый демонизм» я писал о каналах демонизации общества, которые проходят через искусство и ли­тературу, поэтому она имеет свою специфику, а не является справочным пособием по истории литературы. Вопрос об эс­тетическом значении литературных произведений не входил в парадигму моей статьи. Что касается моего «нелестного» отзыва о Достоевском, то слово: «нелестное»,- в прямом се­мантическом значении, означает «нелживое», что Вам как любительнице литературы следовало бы знать. Достоевский талантливо писал о том, что пережил сам. Его критика ате­изма отличается необычайной глубиной и проницательнос­тью, но у него не было личного опыта христианского аске­тизма и даже высокой евангельской нравственности, поэтому он не мог создать образ христианского подвижника в своих произведениях. Он писал свои книги на душевном уровне, писал искренно, но на духовный уровень он под­няться не мог, и я думаю, что чувствовал это сам и поэтому много вычеркнул из романа «Братья Карамазовы». Его хри­стианские герои не живые люди, а тени, вызванные из небы­тия его измученным воображением. Старец Зосима высту­пает как резонер, с каким-то своеобразным и странным христианством, можно сказать «космическим» христиан­ством - как поклонением «матери-Земле» и всему живушему на ней. Здесь Достоевский народную святость подменяет тонким язычеством, как бы отголоском Древней Руси. Что касается Алеши Карамазова, то это монах-«шатайка», кото­рый не может ужиться в монастыре и бродит по белу свету. Думаю, что сам Достоевский не вполне понимал, зачем чело­веку, сострадающему людям, находиться в монастыре и что он будет делать полезного в своей одинокой келий. Мне кажется, что Достоевский похож на колокол, который зовет людей к Богу, но сам так и остался у ворот храма.