Истинный христианин стремится к добродетели, к святости. Приобретая святость, он делается близким ко Всесвятому Богу; уже в земном существовании для него блаженством, высшей радостью и утешением является общение с Богом. Вечное блаженство в вечном существовании будет также заключаться в общении с Богом. В этом - существо вечной жизни.

Таким образом, праведность, святость - не бремя, не только не требует себе награды, но "сама много больше всякой награды, потому что сама есть воздаяние, заключающее много наград" (Святитель Иоанн Златоуст. К Рим., бес. VIII [4]).

Не мысль о вечном блаженстве как награде служит побуждением к добродетели. Мысль о грядущей славе только укрепляет веру человека в добро, удостоверяет его, что он не ошибся в избрании своего жизненного пути, что в этом пути именно и есть истина.

Христианин прежде мысли о стяжании блаженства возлюбил добро и преклонился пред его правдой, признал в добродетели свое высшее благо.

Жизнь по воле Божией не является для человека суровой необходимостью или только долгом, но потребностью. А добродетель есть то блаженство, которого ищет себе христианин. Следовательно, чтобы понять блаженство богообщения, чтобы быть участником блаженной славы в жизни вечной, необходимо пожертвовать своими себялюбивыми желаниями в пользу добра, нужно отрешиться от себя и стремиться всем своим существом к исполнению во всем воли Божией. Для себялюбца же воля Божия, как всякое ограничение его хотений, представляется враждебной, нежелательной, а Сам Господь - немилосердным властителем, который жнет, где не сеял. Для эгоиста святость не может быть высшим благом, и нет для него блаженства в богообщении.

Но если человек отрекся от себя и возлюбил святость, для него Святой Господь является опорой в доброделании, целью всех его стремлений; для общения с Богом ищущий святости пожертвует всем, что может только представляться дорогим с человеческой точки зрения. Поэтому-то в то время как народ еврейский, только что вышедший из Египта, изнывал от страха, стоя у подошвы Синая и ощущая близость Божию, - в то время как народ просил избавить его от невыносимого для него богообщения (см. Исх.20:18-19), святой пророк Моисей всей душой стремился к богообщению, и после того уже, как Бог явил чрез него столько чрезвычайных действий Своей милости и помощи, он молился: Аще обретох благодать пред Тобою, яви ми Тебе Самого, да разумно вижду Тя (Исх.33:13).

Правда, в начале отречения от себя в пользу добродетели может возникнуть у человека мысль, что ему выгодно идти по пути самоотречения. Но это только на первых шагах. А далее, - чем более человек познает Бога, чем более он приближается к Богу, тем дальше от него подобная расчетливость. Человек видит в Боге прежде всего любовь, - любовь Божественную, которая наделяет своими благами всех, кто только может их воспринять. Человек сознает, что он ничем не заслужил этой любви. Может ли чистый, любящий добро человек не загореться в ответ на эту любовь такою же безграничной и бескорыстной любовью, какую видит в Боге? Тогда для человека пропадает все: и сам он, и будущие награды, и закон справедливости, - и остается только Один Бог, для Которого он живет и о процветании Царства Которого как Царства добра он только и думает, позабывая, будет ли сам он участвовать в этом Царстве или нет. Он живет любовью к Богу, Источнику любви.

Вечная жизнь заключается в общении с Богом. Можно ли думать, что вечная жизнь начинается только после смерти? Если богообщение всегда свойственно человеку, то и вечная жизнь не приурочена только к загробному состоянию, а зависит исключительно от нравственного развития человека и, следовательно, может начаться для избранных и в здешней жизни. Получить вечную жизнь не значит перейти из одной области бытия в другую, а значит приобрести известное душевное расположение. По учению святых Отцов, здесь, на земле, создается в человеке то настроение, которое будет содержанием его жизни за гробом. Преподобный Макарий Египетский говорит: "Душа еще ныне приемлет в себе царство Христово, упокоевается и озаряется вечным светом".

Православное учение, взятое в его чистоте, признает вечную жизнь лишь продолжением жизни настоящей. Потусторонность вечной жизни - только кажущаяся; христианин еще здесь, на земле, должен считать себя небесным гражданином, еще здесь, на земле, должен начать вечную жизнь, чтобы, насколько возможно, здесь же предначать и вечное блаженство.

Но на земле нет полного раскрытия вечной жизни. В этом мире живет зло, вражда, себялюбие; в этом мире господствует смерть. И в частной человеческой жизни грех, плоть, эгоизм препятствуют полноте духовной жизни. Необходимо человеку и всему окружающему его миру обновиться, совсем освободиться от всего греховного, чтобы потом во всей полноте воспринять грядущее царство. Это будет в конце мира. Во втором воскресении человек и мир сделаются способными к полному восприятию вечной жизни, тогда и сойдет с неба от Бога святый Иерусалим (см. Откр.21:10). Отсюда видно, что в православном понимании вечная жизнь, вечное спасение внутренне связаны с нравственным исправлением и обновлением. Человек, пока он на земле, укрепляется в добре; вечное спасение, жизнь в Царстве Небесном заключается в полном раскрытии этого добра.

Возмездие

Как же понимать христианское учение о загробном возмездии, о мучениях или блаженстве по смерти? Понятие о возмездии вообще состоит в том, что человек получает какую-то заслуженную им награду, то есть что-то новое, чего он до того не имел. Применительно к загробной жизни возмездие выражается или в услаждении в будущем мире в награду за заслуги, или в мучениях в наказание за грехи. Понятие о возмездии связано с правовым пониманием высшего блага человека. Если же вечная жизнь есть результат нравственного развития человека и его нравственного труда, то юридическое понятие о возмездии отпадает.

Чтобы верно понять, в чем заключается блаженство вечной жизни, нужно прежде полюбить добро, святость, и это считать своим благом. А себялюбец больше думает о себе, чем о нравственном добре, ищет счастья, а не истины. Если самолюбцу скажут, что самое это добро, которого он так боится и не понимает, и будет его высшей наградой, это его не привлечет. Себялюбцу (то есть всем нам) нужно много трудиться и много страдать, чтобы сделаться добрым. Ему предстоит тяжелая борьба до последнего момента земной жизни, - борьба с грехом, с греховными привычками и страстями, с самим собой.

Для такого-то настроения немощного человека и необходимо понятие возмездия, необходимо ему указать, что добро как истина только и может привести человека к истинной жизни, жизни вечной в Боге, тогда как зло неминуемо грозит мучением, хотя, как всякая ложь, и льстит самосожалению.