Тем не менее Библия сохраняла свое огромное значение. Милтон цитировал Втор. 28: если вы повинуетесь голосу Божию и исполняете его заповеди, Бог возвысит вас над всеми народами земли и приведет вас к процветанию и власти. Но если нет, вы будете прокляты, ввергнуты в нищету, бессилие и падение. Господь рассеет вас среди всех народов от одного края мира до другого. Милтон называл это “главой, которую следует читать снова и снова тем, кто имеет склонность к политике”[1743]. В другом своем сочинении Милтон цитирует Новый Завет чаще, чем Ветхий; в трактате “О христианском учении” Ветхий Завет преобладает. Подобно Джону Оуэну, проповедовавшему в парламенте в октябре 1652 г., Милтон находил Ветхий Завет особенно полезным при обсуждении королей и магистратов, хотя Милтон делал больший упор на оправдании их избрания[1744].

Нет оснований полагать, что Милтон становился менее радикалом, становясь старше, — многое свидетельствует об обратном. Он продолжал работать над трактатом “О христианском учении”, в то время как писал “Потерянный рай” и “Самсона-Борца”. Было необходимо оправдать пути Бога перед его рабами, ибо казалось, что он оставил их после того, как они так много трудились и страдали. Необходимо было также найти дальнейший путь вперед для побежденных[1745]. Вот почему Милтон благоразумно провозглашал свою неизменную лояльность (когда писал при цензуре):

Я пою... неизменный... хотя выпали мне злые дни, Злые дни хотя мне выпали и злые языки.

До тех пор Милтон имел репутацию не великого поэта, а защитника цареубийства и Английской революции в глазах враждебной Европы. Его “готовые слушатели” могли понять, что именно в этом смысле он остался “неизменным”. Стелла Ривард вполне права, когда доказывает, что в “Потерянном Рае” Милтон ожидает от нас, что мы вспомним английскую гражданскую войну, когда речь идет о “конкретных тиранах... то ли фараоне, то ли Нимроде, то ли Карле”, которые все происходят от Сатаны. Таким образом, “Потерянный рай” повествует, среди прочих вещей, о борьбе между Карлом I и “боевыми солдатами республики” и ее последствиях[1746].

Милтон вставляет свои политические мнения, когда и как может, ненавязчиво. Вывод, который извлек Адам из мрачной картины человеческой истории, нарисованной архангелом Михаилом, заключается в том, что мы не должны иметь слишком многих поспешных амбиций, но двигаться вперед,

малым Достигая великого, мнимым бессильем Одолевая мирскую мощь, и мирскую мудрость — Простою кротостью. (PL, XII.566-9)

Как только мы спросим себя, почему Адам — господин мира, неоспоримый суверен своего царства для двоих — должен желать одолеть “мирскую мощь”, становится очевидным, что Адам фактически обращается к тем, кто поддерживал Доброе Старое Дело в Англии 1660-х годов. Мятежные ангелы, которые взбунтовались против Бога, были виновны в гордыне, честолюбии, своекорыстии, жадности — пороках, которые, как полагал Милтон, привели к падению республики. Но он не упускает случая показать, что среди бесов было больше единства, чем среди тех, кто поддерживал лучшее дело. В “Возвращенном рае” Сын Божий встречает и преодолевает искушения, которым поддались английские революционеры. Почему герой “Возвращенного рая” постоянно называется “Сыном Божиим”, а не Иисусом или Христом? Ответ дает нам Сатана: “Все люди сыны Бога”. Герой “Возвращенного рая” представляет род человеческий: Милтон никогда не был уверен в существовании Троицы. Но то, что поэт вкладывал слова объяснения в уста Сатаны, избавляло его от ответственности за ересь. Иоанн Креститель крестил Сына Божия путем полного погружения, которое Милтон — следуя за Серветом — считал правильной формой крещения[1747]; но эта сцена опять-таки описывается Сатаной.

Поэзия Милтона всегда носила политический характер, начиная от “Люсидаса”[1748] и “Комуса”[1749] и далее. Он мало ссылается на традиционные мифы, которые использовали радикалы, чтобы высказать социальные идеи. Каину и Авелю посвящено тридцать строк во второй книге “Потерянного рая”; мечта Иакова, “когда он бежал от Исава”, и только она, упомянута во второй книге (строки 510-22). В трактате “О христианском учении” Исав и Иаков используются (парадоксально) против любых доводов в защиту доктрины о вечном проклятии, кальвинистской или магглтонианской. “Обетование дается... не детям Авраама в физическом смыслу, но детям его веры, которые приняли Христа... — верующим”[1750] . Милтон цитировал Авраама, чтобы защитить свою веру в законность полигамии и развода, Давида, Гедеона и Иоаса в защиту полигамии. (Роксана у Дефо тоже цитировала патриархов в защиту полигамии, хотя Дефо в отличие от Милтона не был сторонником полигамии.) Моисей, Раав, Аод, Иаиль и Давид — все стояли на пути, который Милтон пытался оправдать[1751] .

О Ное говорится весьма пространно в книге XI “Потерянного рая”, главным образом для того, чтобы подчеркнуть, что

...завоеванные и порабощенные войною Вместе со своей свободой потеряют все добродетели. (Строки 796-7)

Ной был “единственный из живущих праведный человек”, который спас род человеческий от уничтожения, хотя его и игнорировали его соотечественники (строки 712-901). Подобным же образом, когда Бог “устал” от “несправедливостей” человечества, он избрал Авраама, “одного верного человека”, который оставил “своих богов, своих друзей и родную землю”, чтобы отправиться в Ханаан (XII. 113-54). Моисей ведет свой народ “к земле, / Обетованной Аврааму и семени его” (XII. 259-60), несмотря на желание некоторых избрать “скорее / Бесславную жизнь в рабстве” и возвратиться в Египет (XII.216-21)[1752]. Праведный человек, который спасает свой народ, редко бывает правителем.

Ветхий Завет поставлял свидетельства для нападок на монархию и королевские суды. Милтон однажды подумывал написать трагедии об Ахаве и Иезавели, а также об Иеровоаме (“мятежном царе”, который “заставил религию подчиниться его политическим интересам”). В “Возвращенном рае” об “убийце-царе” Ироде говорится кратко, без упоминания имени (11.71). В “Иконоборце” Карл I оказывается хуже, чем Ахав, Иеровоам, Ровоам или Саул, он сравним с добровольным отступником Ахазом, с Нимродом, Балаком и Агагом. Милтон отмечал, что “трусливый идолопоклонник царь Амазия” был умерщвлен своим собственным народом и что его собственные подданные изгнали Навуходоносора. Велиал,

дух самый распутнейший, Упавший не с небес, и самый гнусный, возлюбивший Порок сам по себе,

часто может быть обнаружен “в храмах и на алтарях”. “При дворах и во дворцах он также правит” (курсив мой. — Прим. авт.). В трактате “О христианском учении” Милтон дает множество библейских ссылок на “безнравственность царских дворов”[1753].