Мы возвращаемся к первому вопросу. Христианину можно всё – если только это не сопряжено с грехом. И посидеть в ресторане, и сходить в театр или кино, и развлечься – всё это с умеренностью, благовоспитанностью и рассуждением нам «можно». Критерий «дозволенности» здесь ясен и определён: это заповеди Божии, проверять на соответствие которым христианин постоянно должен всё течение своей жизни, и – главное – непрестанное чувство богообщения, соприсутствие сердцу Христа Господа. Если от чего-то это чувство умаляется – мы немедленно и решительно отвергаем это «что-то» от себя. Если же богообщению никаких препятствий нет, то христианин с благодарением Богу (но и с продуманной осторожностью) пользуется любой жизненной ситуацией. Но здесь нужно сказать и то, что часто слова осуждения, которые можно услышать от православных, очень даже справедливы. Не могу себе представить дискотеку, посещение которой не нанесёт ущерба духовному состоянию христианина...

140. Моя подруга хочет сделать себе татуировку, но при наличии такого желания, она, тем не менее, считает себя воцерковленной христианкой. Я ее убеждаю, что это несовместимые понятия, но меня она, понятное дело, не слушает. Что вы посоветуете ответить ей?

Быть воцерковлённым человеком – значит не только иногда заходить в храм, чтобы поставить свечку и написать записку. Воцерковление, наряду со  знанием внешних чинов Церкви и молитвенным участием в богослужении (что, конечно, очень важно и для православного человека необходимо) предполагает религиозную целостность жизни. Христианину свойственна основательность, продуманность и непременная укоренённость в Евангелии всех своих действий. Вот с этих позиций и попробуйте поговорить с вашею подругой. Спросите её: а зачем она хочет сделать себе татуировку? Прославить Бога? послужить людям, принести им добро? Непонятно, каким образом татуировка может этому способствовать. Стать более привлекательной? соответствовать моде? это не христианские мотивы. Если Ваша подруга хочет разукрасить себя неосознанно, повинуясь некоему молодёжному «общему течению» – это одно дело: может, ей ещё расти и расти до понимания многих вещей (поэтому в разговоре с ней не нужно её назидать, порицать и обвинять). А если она делает это сознательно, зная, что мотивы её действия нисколько не соответствуют Евангелию – то её «воцерковление» следует признать каким-то странным, вовсе не христианским.

 О прерывании беременности (аборты)

141. Понимаю, что весь круг проблем, связанных с этическими аспектами репродукции-чадородия, уже не раз обсуждался и все копья давно сломаны. Но нигде я не натыкался на попытку осмыслить эти проблемы с точки зрения врача. Врача как человека, мыслящее существо, наделённое совестью, убеждениями, религиозным и этическим чувством. При определенных ситуациях, когда нет иного выхода, я вынужден, следуя своему профессиональному долгу, прерывать беременность. Нет ни одного акушера-гинеколога, который думал и действовал бы иначе, чем я. Иначе он не гинеколог. Так что ж мы, племя греховодников?! И нельзя сочетать медицину с верой?

Вот Вы врач, и Вам, как никому другому, должно быть известно, что случаи прерывания беременности, вызванные угрозой жизни для женщины, когда нет никакой иной возможности лечения, и объективные медицинские исследования показывают, что единственный выход для сохранения её земного существования – это сделать аборт, – единичны. В основном же аборт делают, чтобы избавиться от нежелательной беременности. И участвующий в этом врач перестаёт быть врачом – то есть специалистом, призвание которого – помочь женщине родить. И не нужно лукавить перед самим собою.

Медицина и вера прекрасно сочетаются друг с другом; но производство абортов медициной не является. Медицина умерщвляющая – это нонсенс. Есть профессии, которые никак не могут совмещаться с христианством: это наркоторговля, участие в порноиндустрии (а на мой взгляд – и в шоубизнесе типа MTV), и некоторые другие. Сюда же относится и делание абортов, продиктованное не опасностью для жизни женщины, но желанием избавиться от плода. Гинекологи, совершающие эту варварскую операцию, тяжко грешат пред Богом. Они – убийцы. При всём человеколюбии христианства евангельская правда заставляет говорить именно так, называя вещи своими именами. Профессионализм врача-гинеколога подскажет ему, в каких случаях прерывание беременности является действительно необходимым для сохранения жизни матери, а в каких – это «простой» аборт; и если он христианин, то совесть ясно укажет ему, что в первом случае он обязан действовать, исполняя свой медицинский долг, а во втором – решительно отказаться от попирания Божиего закона и благородной сути медицины.

142. Если аборт необходимо сделать ввиду того, что продолжение беременности грозит смертью женщине или предполагается рождение ребенка, чьи уродства несовместимы с нормальной жизнедеятельностью, как тогда поступать, учитывая отрицательное отношение Церкви к абортам?

Если рождение ребёнка грозит женщине неминуемой смертью, и это подтверждено и перепроверено объективными медицинскими исследованиями, то в такой трагической ситуации прерывание беременности ради сохранения жизни матери будет, так сказать, «неизбежным злом». Что же касается рождения ребёнка с уродствами, то здесь следует, с молитвою, положиться на волю Божию и аборта не делать. Известно много случаев, когда врачи ошибались, или когда, несмотря на те или иные врождённые отклонения, ребёнок жил, вырастал и становился полноценной личностью (достаточно назвать знаменитого астрофизика Стивена Хоукинга).

143. Один мой знакомый врач акушер-гинеколог, дискутируя со мной на тему совершения абортов, в качестве одного из аргументов сказал, что все равно плод нельзя крестить, почему же прерывание беременности считается убийством? И я не знал, что ему на это ответить, поскольку сам мог бы задать подобный же вопрос.

Удивительно, что Вы не нашли ответа. Надо было просто продолжить  логику Вашего собеседника и придти к выводу, что можно убить всех некрещёных людей, как младенцев, так и взрослых. Абсурдность мнения, что убийством можно считать только умерщвление крещёного человеческого существа, видна сама собой, и доказывает только, что Ваш собеседник желал оправдать своё кровавое занятие.

144. Как Церковь относится к использованию контрацепции? Или в православии предохраняться – грех? У меня создалось впечатление, что православная идеология стремиться превратить женщину в «фабрику детей». Неужели с простой, человеческой точки зрения это правильно?

Прежде всего нужно сказать, что с точки зрения Церкви всякие половые отношения вне брака есть блуд – тяжёлый смертный грех; применение или неприменение во внебрачных отношениях контрацептивов не имеет здесь? принципиального значения; греховность блуда от этого не меняется. Итак, с церковных позиций можно рассуждать о применении контрацепции лишь в браке. Но интимная сторона жизни супругов потому и называется интимной, что в ней нет места никому «третьему» – пусть даже и Церкви. Только супруги вправе решать для себя вопросы своего плотского общения. Церковь лишь указывает здесь на два момента: 1) категорически неприемлемы абортивные контрацептивы, и 2) употребление неабортивных противозачаточных средств должно быть не выражением только лишь желания наслаждаться друг другом без стремления иметь детей, созидая полноту семьи (ибо в этом случае телесное общение мужа и жены подменяется похотью), но сообразовываться с возможностью супругов иметь столько детей, сколько они могут содержать и достойно воспитать. Это не значит, что Церковь «разрешает» контрацепцию; просто этот вопрос составляет прерогативу только мужа и жены и целиком возлагается на их ответственность. Такова точка зрения официального церковного документа – «Основ социальной концепции Русской Православной Церкви». К сожалению, церковная действительность мало руководствуется этим документом. Есть священники, которые, забывая всякое приличие, буквально «лезут к супругам в постель», незаконно пытаясь регулировать эту сферу их жизни, и, действительно, подменяют православное учение о браке и о созидании семьи как малой Церкви, в которой единство супругов выражается не только на духовном и душевном, но и на телесном уровне, чуждой Православию точкой зрения.

145. Позволительно ли православному человеку вступать в брак с неправославным?