Верно, что иногда отец и родители оказывают такое давление, рассчитанное на страх, что кажется невозможным уйти от него.

Некоторые опасаются входить в Союз, полагая, что таким образом они потеряют свою самобытность. Составляя часть группы, принимая принципы общинного мировоззрения и т. д., они бояться исчезнуть, потерять свою собственную личность и свои внутренние богатства. Этот страх относительно обоснован. Входя в общину, оставляешь что–то своё, тогда сомнительные черты личности, иногда агрессивность, которые и составляют всё личное богатство, исчезают перед более глубокими влияниями. Нетерпение уступает место терпению. Рождается новая сила, появляются новые дары. Община не уничтожает самобытность личности, напротив, она удостоверяет её более глубокую индивидуальность; вызывает на свет более личные дары, связанные с внутренним сиянием любви.

В основании вовлечённости в общинную жизнь часто лежит акт веры: свидетельство нового рождения в общине. И действительно, когда мы живём одни или в семье, наша самобытность строится из профессиональных успехов, свободы развлечений и радостей семейной жизни. В общине не всегда и не сразу же находится та работа, которая доставляла бы то же самое удовлетворение и то же самое чувство индивидуальности. Тогда появляется впечатление, что ты потерял что–то своё. Но признать, что у нас отняли что–либо, можно только в том случае, если мы вынесли что–либо из жизни общины и молитвы. Нужно уметь терпеливо ждать момент нового рождения. Нужно, чтобы зёрнышко умерло, тогда появится новая жизнь. Иногда путь долог, а ночи беззвёздны: рассвета нужно подождать.

Войти в Союз — значит с доверием отдаться новой жизни, которая уже спрятана в глубинах нашего собственного бытия, присутствует и — если дадим ей землю, воду и солнце — вновь родится с новой силой. Придёт время жатвы.

Я поражаюсь иногда тому беспокойству, которое охватывает родителей, когда их дети приходят в «Ковчег» в качестве помощников. Они приходят ко мне, чтобы со своей стороны я убедил их чад заняться «чем–то серьёзным». Эти родители, мне кажется, затуманены верой в надёжность университетского диплома и хорошего брака. Их ребёнок будет тогда «устроен». Жить в общине и, особенно, с умственно отсталыми людьми кажется им опасным безумием. Наедине с самими собой они говорят себе, что это подростковая причуда, которая скоро пройдёт.

Именно у этих родителей обнаруживается конфликт между ценностями общинной жизни и ценностями нашего современного общества. Иногда давление родителей таково, что молодой человек не решается больше продолжать. Не поэтому ли боятся родители получить от своих детей осуждение? В любом случае, мне больно видеть как некоторые родители, называющиеся «добрыми христианами», разбивают самые прекрасные вдохновения своих детей во имя священной безопасности.

Может быть, родителям нужно прилагать усилия, чтобы отличать секту, которая может, пожалуй, обольстить психологическим воздействием их детей и сделать их рабами, от христианской общины, которая делает их свободными. Они утешаются только в том случае, если их ребёнок входит в известную религиозную общину.

5. Вовлечённость в жизнь общины

Некоторые избегают глубокой вовлечённости в жизнь общины, потому что боятся, укореняясь на земле, ограничить свою свободу, боятся, что не смогут более обосноваться где–либо ещё. И действительно, вступая в брак с одной женщиной, отказываешься от миллионов других. Это ограничивает область свободы! Но наша свобода не растёт абстрактным образом; она растёт на конкретной земле и с определёнными людьми. Внутренне можно расти, только включаясь в жизнь других, находясь рядом с ними.

В «Ковчеге» некоторые люди уже через несколько дней после своего прибытия готовы сказать, что они здесь на всю жизнь. Они чувствуют себя здесь так комфортно, до такой степени живут здесь как у себя дома, что уверены в том, что нашли своё пристанище. У других это отнимает больше времени; и только мало помалу они обнаруживают, что находятся «у себя дома» и что им не нужно больше искать чего–то другого. Время, необходимое для окончательного «да», — своё для каждого.

Меня всегда сильно поражает страдание молодых людей. Нечего удивляться, что некоторые люди должны приложить огромные усилия, чтобы включиться в жизнь общины. У многих из них детство было более или менее несчастным и нестабильным. У многих были очень ранние сексуальные опыты, а такие опыты впоследствии повлекли за собой трудности в сфере социальной адаптации. Кроме того, сегодня существует тенденция подвергать всё сомнению, бояться слов. Многие подпадают под авторитет. В то же время появляется такое впечатление, что наш мир изменяется с ужасающей скоростью; всё движется. Молодой человек может отдаться чему–либо сегодня, но как он сможет поступить завтра? Нужно быть очень терпеливыми с молодыми людьми, которые, с разных точек зрения, могут быть неустроенными и неспособными сказать окончательное «да». Молодой человек пребывает словно в чрезмерно экзистенциальном мире. Но если он находит человека, который ему доверяет, он мало помалу поймёт, что такое доверие, и сможет тогда войти в общину.

Нужно всегда помнить, что для всего своё время:

? своё время, чтобы идти и бежать,

? своё время, чтобы остановиться,