Наставление Иисуса о том. что должно всегда молиться и никогда не унывать

Некоторые толкователи полагают, что слова должно всегда молиться и не унывать составляют вывод самого Евангелиста из последующей притчи. Но едва ли такое мнение можно считать правильным. Евангелист Лука, будучи лишь повествователем того, что передали ему бывшие с самого начала очевидцами и служителями Слова (Лк. 1, 2), ни разу не высказал своего личного мнения по поводу рассказанных им событий; следовательно, нет оснований полагать, что он в данном случае отступил от принятого им способа изложения Евангелия. К тому же, если читать это место Евангелия от Луки так: «говоря притчу о том, что в одном городе был судья... (и т. д.), Иисус сказал, что должно всегда молиться и не унывать», — то станет несомненным, что наставление это сказано Самим Иисусом, а не выведено Евангелистом из Его притчи (см. Л к. 18, 1—2).

Должно всегда молиться. Разве можно всегда молиться? — спрашивают многие. Если постоянно молиться, если все время проводить только в молитве, то когда же работать? Когда же исполнять семейные и общественные обязанности?

Если понимать молитву лишь во внешнем ее выражении, то есть в произнесении молитвенных слов, положении на себя крестного знамения и коленопреклонении, то, конечно, молясь так непрестанно, всегда, мы не будем иметь времени для исполнения наших обязанностей по отношению к ближним. Но не о такой молитве говорил Христос. Непрестанной молитвой называется постоянное согласование всех своих мыслей и поступков с волей Божией, непрерывное стремление души к Богу, стремление стать совершенным. Вся жизнь верующего, говорит Ориген, есть одна великая, последовательная молитва [62].

Молясь, не унывайте, если не скоро получаете просимое. Уныние происходит от сомнения в возможности получить просимое; сомнение же несовместимо с верой в милосердие Божие. Если Господь сказал — просите, и дано будет вам (Лк. 11, 9), — то нечего унывать, надо верить, что получишь просимое, и лишь терпеливо ждать, стараясь в то же время сделаться достойным просимой милости (о неотступности молитвы см. выше, с. 494).

Притча о судье неправедном

Заповедь Свою — всегда молиться и не унывать — Иисус разъяснил притчей о неправедном судье. К одному судье, который Бога не боялся и людей не стыдился, ходила бедная вдова и постоянно просила его защитить ее от несправедливых требований ее соперника (то есть противника по судебному делу), но все ее просьбы были безуспешны. Наконец, судье надоели эти просьбы вдовы, и он исполнил их лишь для того, чтобы она не приходила больше докучать ему.

When Jesus had finished this parable, he said, "Do you hear what the unrighteous judge says? If, being unrighteous, he nevertheless defended the unfortunate widow, who persistently asked him for protection, then will not God protect His elect, who cry out to Him day and night, although He is slow to protect them? I tell you that He will give them protection soon (Luke 18:6-8). If the persistence of the widow's entreaties pierced the hardened conscience of the unjust judge and forced him to intercede for the offended one, then is it even possible to think that the Righteous Judge, God, will not fulfill the prayers of those who can be considered His chosen ones, who both their thoughts and actions are in harmony with His will? But the Lord sometimes hesitates to give what is asked even to such chosen ones, testing the strength and strength of their faith; hesitates, but still serves.

Thus, there can be no doubt that God, as the Righteous Judge, will fulfill His promise and will always give believers what they ask for, although not immediately. But can we be sure that these believers will always have proper faith in His word? Will this faith be preserved in them to the end? This can still be doubted. But righteous people would sooner weaken in their faith than God would depart from His promises.

Thus, if there is no room for doubt, then despondency is also inappropriate. A believer must pray, firmly believe in the possibility of receiving what he asks for, by his deeds become worthy of it, that is, become as it were chosen, and never lose heart if what he asks for is not given soon. I say to you, says Christ, that He will give them protection soon.

One must always pray, Christ said. But how to pray, with what feeling to approach prayer – this is indicated in the next parable of the Pharisee and the publican.

Prayers of the Pharisee and the Publican

The Pharisee and the publican entered the temple to pray. The publican, acknowledging himself to be a great sinner, stood far from everyone; not daring to approach the holy place, not even daring to raise his eyes to heaven, he humbly said: God! be merciful to me, a sinner" (Luke 18:13). And the Pharisee stood in front of all, that all might see him praying; acknowledging himself sinless, he did not ask God for mercy, but only thanked Him: God! I thank Thee that I am not like other people, robbers, offenders, adulterers, or like this publican: I fast twice a week, I give a tenth of all that I acquire (Luke 18:11-12).

The law of Moses obliged the Jews to fast only one day a year, namely, the tenth day of the seventh month (Lev. 16:29), the day of atonement; But some of the Jews, wishing to appear especially pious, fasted for two days of each week, the second and the fifth. The law of Moses obliged every Jew to give to God (for the maintenance of the Levites) a tenth of all the production of seeds... which comes from the field every year (Deut. 14:22), and from the fruit of the tree (Lev. 27:30); The Pharisees, wishing to appear more righteous, gave a tenth of the garden plants. Although the Pharisees boasted that they gave a tenth of all that they acquired, in all likelihood, in excess of what was required by law, they gave away a tenth of their petty income, such as the income of mint, cumin, and other things, and quietly concealed larger sums that they acquired by eating the houses of widows (Matt. 23:14). Be that as it may, the Pharisee of the parable boldly declares to God that he does more good than is required of the righteous; Consequently, he is higher, holier than many righteous men, and therefore cannot even be compared with other people, whom he calls robbers, offenders and adulterers, and especially with this publican, who humbly stood at a distance from him.