4. Распространение христианства с Востока на Запад повлекло за собой столкновение двух неизвестных друг другу типов традиционалистского творчества: западного рефлективного и восточного дорефлективного. Для последнего (к которому относится и Библия) характерны особые языковые средства (притчи, загадгси, ориентация на устную передачу информации), крайне слабая выраженность авторского начала, отсутствие литературной теории, прагматический подход в ущерб эстетике. Живое слово считается важнее и достовернее письменного свидетельства; поэтому и в христианстве основным жанром публицистического выступления станет непосредственная устная проповедь. Влияние античности, западного рефлективного традиционализма начинает ощущаться уже у апостола Павла (цитаты из древнегреческой драматургии, внимание к формальной стороне текста, риторические приемы). Еще более явно античная литературность обнаруживается в сочинениях апологетов. Восточная традиция, в свою очередь, оставляет в христианской публицистике невнимание к эстетике текста, власть авторитета Библии; христианство приносит в античный мир и совершенно другие идеи: смирение, жертвенную любовь, внимание к внутреннему миру человека.

5. Продолжением библейского литературного творчества стала деятельность первых христианских апологетов. Защита христианства актуализировалась при его выходе из Палестины на уровень античной ойкумены. Апологеты выступали против античной религии и философии (последняя являлась проводником языческих религиозных взглядов). Многие произведения посвящены раскрытию христианского учения, опровержению слухов. Но, несмотря на отрицательное в большинстве случаев отношение апологетов к античной культуре (это посвоему оправдано – молодой религии необходимо было дистанцироваться, чтобы сохранить чистоту веры и индивидуальность), они использовали античный литературный инструментарий. Вопервых, этим апологеты становились доступны для широкой эллинизированной аудитории Римской империи. Вовторых, они получали возможность использовать многовековой риторический и поэтический опыт античности, приспосабливая его для проповеди христианства. Апологеты начинают задумываться о действенности своих выступлений, обращаться к теоретизации. В их произведениях уже достаточно четко прослеживается личностное начало (которое только появлялось у апостола Павла), формируется жанр диалога, возникают такие нехарактерные для древней восточной литературы явления, как авторский сарказм, описание природы, людей и др. Библия становится не только авторитетнейшим источником аргументации, но и поводом к публицистике, причиной публицистического выступления, проповеди новой веры, идеалов, духовных ценностей.

6. Развивается новое направление христианской письменности – богословие, имеющее корни в античной философии. Первые богословы успешно ассимилируют философский инструментарий к христианскому вероучению. В то же время теология строится на риторической основе, что дает возможность наблюдать в ней элементы публицистического выступления (здесь возможно сравнение с философской публицистикой).

Под влиянием христианства жанр античной биографии трансформируется в житие, приобретая особую характерную топику и патетику. Житие становится уже не столько жизнеописанием святого, сколько иконой, образцом для подражания. В этом и заключается его скрытый публицистический потенциал – воздействие на аудиторию авторитетным примером. Тематически житие становится полифоничным, в нем присутствуют похвала святому, религиозноэтическая проповедь, полемика с язычниками и еретиками, аскетический опыт.

Именно христианство трансформирует формальную автобиографию в живой полноценный литературнопублицистический жанр, который раскрывает не только событийную сторону человеческой жизни (как это было в античности), но и обнажает внутренний мир автора со всеми его противоречиями, метаниями, переживаниями и отношением к окружающей действительности. Автобиография имеет то же тематическое разнообразие, что и житие.

7. Основной чертой, унаследованной христианской публицистикой от древневосточного дорефлективного традиционализма, становится прагматическая направленность, которая приобретет особые черты. Христианская прагматика закладывается уже в Евангелии: там появляется образ собирателя, рачительного хозяина. Однако евангельский прагматик заботится не о материальных благах, а о «сокровище на небесах», т. е. о спасении души. Поэтому апологеты, овладев риторическим инструментарием, совершенно отбрасывают эстетику ораторского выступления (красота стиля, ритм, внимание к произношению) . Их задача – с помощью риторики привести аудиторию к христианству. То же самое делают и первые богословы, привлекая средства античной философии к достижению этой цели. Житие – не просто повествование о святом, не хвалебный жанр (как энкомий, панегирик); это вид христианской проповеди, призыв последовать за героем. Даже автобиография Августина Аврелия («Исповедь») также направлена на провозглашение ценностей христианского учения, на борьбу с язычеством и ересями. Христианство берет античную форму и вливает в нее новое, собственное содержание. Так формируется своеобразие христианского публицистического выступления. Однако наиболее полно оно раскрывается во время окончания гонений за веру, в эпоху возникновения первого христианского государства – Византийской империи.

ГЛАВА 2