Заключение

Подводя итог работе, еще раз уточним, что религиозная публицистика в древнем мире возникает только с зарождением монотеизма – древнего иудаизма, когда в вероучении появляются строгие догматические правила, входящие в конфликт с религиозными представлениями традиционного политеизма (в первую очередь, запрет поклоняться чужим богам, не характерный для политеистических верований). Публицистика в религиозном дискурсе возникает именно в момент появления конфликта, столкновения разных концепций веры, когда ощущается необходимость открытого призыва, непосредственного воздействия на аудиторию. Первоначально публицистические элементы проявляются уже в корпусе Ветхого Завета, где не выделяются из общего синкретического текста, существуя в неразрывной связи с художественными, религиозными и бытовыми представлениями, что является характерным для всей архаичной литературы. Наибольший публицистический пафос просматривается в книгах пророков (Исайи, Иеремии, Иезекииля и др.), которые становятся одними из первых проповедников, стихийными ораторами древнеиудейского общества. Ветхий Завет позже передаст будущей христианской публицистике свой монологизм, ощущение непререкаемого авторитета, которые формируются в результате специфики неравноправного общения БогаТворца и человекатворения. Также христианской публицистике достанется в наследство древневосточный литературный дорефлективный традиционализм. Один из его признаков – прагматизация литературной деятельности, ориентация вовне сферы эстетики – станет характерной чертой христианской публицистики.

Новозаветные тексты, в первую очередь четыре Евангелия, повествующие о пришествии Бога в мир, о воплощении Его в человеческом облике, формируют иной подход к религиозному публицистическому выступлению. В Евангелии появляется элемент полемики, спора, необходимый для развития полноценной публицистики. Там же формируется основное тематическое наполнение христианского публицистического выступления: религиознобогословское, экзегетическое (толкование), апологетическое (защита вероучения), этическое, эсхатологическое и др. Притчи оказывают большое влияние на возникновение языка традиционной христианской публицистики, простого, доступного для самой широкой аудитории и в то же время глубоко образного и многозначного.

Но Евангелие не только формирует черты христианской публицистики, оно выводит ее на мировой уровень. В отличие от ветхозаветной религии иудеев, евангельская весть предназначена для всех людей. Она сама становится поводом к публицистике (позднее им станет весь библейский текст), императивом проповеди, данным свыше. «Благая весть», «благовествование» – это призыв к коммуникации, массовому распространению информации. И послания апостолов, выполнявших проповеднический императив (особенно апостола Павла, образованного иудея), представляют собой полноценную эпистолярную публицистику. В них закрепляется тематический набор, сформированный в Евангелии. Послания апостола Павла, знакомого с античной культурой, по своим стилистическим особенностям приближаются к модели западного рефлективного традиционализма.

В целом Библия становится важнейшей частью христианского публицистического выступления: цитаты из нее могут оказаться как поводом к публицистике, так и составной частью произведения (структурообразующим элементом, аргументом, предметом сравнения, сопоставления). Итак, Библия и христианское учение, опирающееся на нее – один из важнейших источников развития христианской публицистической традиции.

Вторым источником христианской публицистики стал западный рефлективный традиционализм, представленный античной культурой Древней Греции и Древнего Рима. При выходе на мировой уровень христианству пришлось столкнуться с политеистическим, а потому враждебным мировоззрением. Однако для того, чтобы эллинистически настроенная ойкумена могла воспринять новую идею, христианству пришлось ассимилировать опыт античности. Это коснулось, вопервых, самого метода коммуникации, слабо разработанного на Востоке. Поэтому христианская публицистика формируется под воздействием единственного, но хорошо разработанного публицистического метода античности – риторического искусства. Именно риторика позволила христианству заговорить на понятном всей ойкумене языке, овладеть специфическими приемами воздействия на аудиторию. Другой хорошо разработанной школой, оказавшей влияние прежде всего на развитие богословской публицистики, стала античная философия (особенно неоплатонизм). Детально выстроенная поэтика художественного слова, характеризующаяся особым вниманием к эстетической составляющей, подарила христианской публицистике большое разнообразие литературных жанров: диалог, диатриба (внутренний диалог), энкомий (панегирик), поэтические формы и т.д. Следует отметить, что чаще всего христианство берет только методы этих школ, оставляя без внимания эстетическое наполнение и любые связи с античной (т. е. языческой) мифологией. «Нужно рассмотреть каждую науку и приспособить ее к цели»[1], – говорит византийский проповедник IV в. Василий Кесарийский, вновь заостряя внимание на прагматике христианской публицистики, подчиняющей все средства воздействия на аудиторию (литературноэстетические, философские, психологические) единственной религиозномистической сверхзадаче – спасению души. Таким образом, формирование раннехристианской публицистики происходит под воздействием трех главных факторов: христианского учения, выразителем которого является Священное Писание (Библия), и двух древних литературных школ: восточного дорефлективного традиционализма и западного рефлективного традиционализма.